Лживый век

Нет такой страны в Европе, где бы евреи время от времени не подвергались в средние века поношениям или погромам. В классической европейской литературе нельзя найти ни одного положительного еврейского образа, зато есть множество отрицательных («Мальтийский жид» Марло, «Венецианский купец» Шекспира, «Гобсек» Бальзака). Ситуация для евреев стала меняться в благоприятную для них сторону после принятия т. н. кодекса Наполеона, который предоставил им свободу предпринимательства и выбора места жительства. Евреи, дотоле теснящиеся в западноевропейских городах в гетто, получили долгожданную «вольную». Но львиная доля еврейского населения проживала в Восточной Европе (Галиции, Богемии, Моравии, Польше, Белоруссии), причем проживала в «мистечках» — в сельской местности. Во второй половине XIX в. началась массовая миграция восточных евреев в города Австро-Венгрии (Вена, Будапешт), а также в польские города (Варшава, Львов). Однако нельзя однозначно утверждать, что отношение европейцев к евреям принципиально изменилось. Представители «богоизбранного» народа жили в бедности и в презрении, в золоте и опять же в презрении. В великорусские земли их совсем не пускали, для чего была проведена «черта оседлости».

«Капитал» Маркса, написанный тяжеловесным стилем «под Гегеля», был голосом одного из мира «проклятых и рабов». Именно Марксу пришла мысль собрать I Интернационал — сообщество борцов с тиранией императоров, королей, царей, церковных иерархов и крупных магнатов. Увы, Интернационал не стал устойчивым общественным международным движением и довольно быстро распался. Но появился II Интернационал, затем III… И каждой новой редакцией этой организации концентрация едкого раствора еврейства прибывала, хотя активисты всех этих интернационалов числились подданными Австро-Венгерской, Османской, Британской, Французской, Российской империй, а также Германии, Италии, Бельгии, Голландии, Швеции и других государств.

Немногим позже марксизма, возник сионизм, в котором довольно быстро обнаружились два крыла: политическое и символическое. Политическое крыло хлопотало о том, что еврейский народ достоин того, чтобы жить на своей земле, а не гостить у злых хозяев. На переломе XIX–XX в.в. политики Британской империи рассматривали вопрос о создании анклава в Африке, на территории современной Уганды. Но от реализации этого проекта их отвлекла англо-бурская война. А вот символический сионизм вызрел в недрах хасидских общин (радикальной секты типа ваххабизма в исламе) и настаивал на том, что евреи в условиях кризиса европейского христианства способны заявить о своих притязаниях на мировое господство. Идеологическим обоснованием символического сионизма стали «Протоколы сионских мудрецов» — такое условное название получила эта небольшая книжечка, скорее всего, в полицейском управлении Петербурга: там же были сделаны некоторые правки и корректуры текста. Но дух этого программного документа, несомненно, был сохранен. Предположительное авторство «Протоколов» приписывают Ахат Гааму, который входил в узкий круг хасидских лидеров. Идеологи символического сионизма призывали своих адептов занимать в странах своего проживания лидирующие позиции в финансовой сфере и в газетном деле, которые становились мощными средствами влияния на социальные процессы и на умонастроения в обществе.

Отношение евреев к Российской империи, где им разрешали селиться до «черты оседлости», не затрагивающей великорусские территории, было активно отрицательным. В их глазах Россия виделась «тюрьмой народов», которую следовало разрушить, как Бастилию.

Таким образом, в центре Европы образовались две силы, притязающие на лидерство в Европе и во всем остальном мире. Одной из них являлся правящий слой Австрии и Германии — носитель идей пангерманизма и опирающийся на индустриальную мощь своих государств. Другую силу представляли международные еврейские организации, которые стремились оседлать движения социальных низов против аристократии, клерикалов и крупной буржуазии.