Лживый век

Оккупационный режим устанавливается чужеземцами, инородцами, захватчиками и способен длиться веками, методично уничтожая или подавляя порабощенный народ. Так, ирландцы могут многое рассказать на эту болезненную для них тему. Оккупационный режим устойчив благодаря сильной метрополии, из которой исходит в качестве инструмента насилия. Убийство наместника-сатрапа — прокуратора-гауляйтора и его ближайших помощников отнюдь не приводит к ликвидации установленного режима: непременно появляется другой, более грозный ставленник, более жестокий надзиратель, более свирепый гарнизон, многократно усиленный метрополией. Однако у большевиков не было метрополии: идея радикального переустройства всего мира — вот их родина и драгоценная мать. Да, они были плоть от плоти международного марксистского движения, но само это движение осталось без единого координационного штаба: т. н. II интернационал распался, оказавшись не в силах противостоять ура-патриотическим настроениям воюющих держав. Но, в том-то и дело, что идеологи этого движения, как и его организаторы, привыкли к состоянию рассеяния и распыления, и каждая из разрозненных его частиц могла сколько угодно ждать нового сигнала, нового призыва к объединению, и, заслышав этот призыв, начать стягиваться к другому центру, а, фактически, все к тому же столь вожделенному Новому Иерусалиму. Спрут мог быть разодран на клочки и куски, но любой кусок был готов к тому, чтобы при стечении благоприятных обстоятельств, стать новым спрутом и генерировать новые щупальца со своими жадными присосками.

Действия оккупационных властей не обсуждаются завоеванным населением и тем более не могут осуждаться. Оккупанты сознают себя властным меньшинством, чуждым большинству, и постоянно готовы к подавлению любых признаков недовольства и возмущения. Оккупация — это система грубого, кровавого принуждения со стороны иноземных, инокультурных захватчиков над местным населением, лишенным права жить по своим традиционным законам.

Что касается марксистов, то, согласно их теории преобразования мира, в «светлое завтра» мог попасть лишь пролетариат, от лица которого «преобразователи мира» и установили диктатуру. Все остальные слои населения подлежали ликвидации или «перевоспитанию». Другими словами, насилие и только насилие могло быть наиболее употребимым средством властвования: ведь «переделке», «переплавке» и «отбраковке» подлежало не менее 95 % жителей России. От грандиозности предстоящих задач правящая верхушка находилась в состоянии эйфории. Пришло их время вершить историю!

В связи с грядущими «историческими свершениями», именно евреи первыми почуяли леденящий холод, готовый саваном опуститься на страну, и те мрачные перспективы, которые ждут их всех в том случае, если большевиков в одночасье сомнут армейские части, решившие не подчиняться оккупационному режиму, или прогонят войска Антанты, собравшиеся помочь России, как своему бывшему союзнику. Да и любое возмущение русского общества, начавшееся в каком-нибудь уездном центре вроде Мурома, из локального могло стремительно превратится в общенациональное. Ашкенази хорошо знали о печальной участи своих предков, принявших самое активное участие в раздувании гражданской войны в Персии в далеком VI в. Как были неплохо осведомлены и о разгроме Хазарии в X в.

Покушения на Урицкого и Ленина — это реакция одиночек, пытавшихся пресечь безумие большевизма ради спасения своего маленького народа от ярости гиганта (Голиафа), который рано или поздно придет в сознание после полученного удара камнем, выпущенного из пращи (выстрела «Авроры»). Л. Кенгиссер происходил из приличной еврейской семьи, интегрированной в русское общество и связывающей свою дальнейшую жизнь с судьбой этого общества. Он был молод, образован и отважен. Кенгиссер пошел на убийство Урицкого, желая показать всей России, что отнюдь не все евреи стремятся быть пособниками оккупационного режима, и не желают искать защиты под сенью пресловутого антисемитского закона. Что касается Ф. Каплан, то некогда она принимала самое деятельное участие в партии эсеров, преждевременно износилась, приобрела неизлечимые недуги и уже стояла одной ногой в могиле. Именно вследствие этих качеств, партия эсеров и делегировала ее на акцию. Подобный подход широко применялся в те времена в террористических организациях. Достаточно вспомнить, что Г. Принцип, убивший наследника австрийского престола, также страдал смертельной болезнью.