М. П. Одинцов

Пройдет более трети века после Победы, и в одной из своих журнальных публикаций, будучи уже

генерал-полковником авиации, заслуженным военным летчиком СССР, Михаил Петрович Одинцов

напишет:

«Никакими формами, никакими предписаниями и правилами невозможно искусственно заменить

влияние личности. Довелось, друзья, и мне за время службы в авиации встречать людей, оказавших

огромное влияние на мое становление. Одним из них был заместитель командира нашего полка по

политчасти гвардии подполковник Сергей Фролович Мельников, Умудренный большим партийным и

жизненным опытом, тонкий психолог и отличный летчик, он учил нас словом и делом. Был

немногословен и, когда [64] случалось оказываться в тяжелых условиях, говорил! «Знаю и вижу, что

трудно. Но — надо! Будешь делать, как я. Полетим вместе...»

Гвардии подполковник С. Ф. Мельников не дожил до победы, но он жив в нашей памяти, в наших

сердцах. Он и сегодня учит меня и других своих соратников-однополчан, ходивших с ним в бой крыло в

крыло, учит жизни, службе, верности партийному и воинскому долгу».

Вот такими боевыми делами, думами-заботами и жил на войне этот человек. Летчик и политработник.

Он любил повторять: «Когда я сам караю, наказываю фашистов, мщу им, это и есть моя политработа».

Надо ли говорить, как повезло всем авиаторам: рядом с их командиром полка оказался человек такой

воли и мужества, такой партийной закалки и такого комиссарского таланта. С капитаном, а затем

майором, подполковником Чернецовым Григорием Устиновичем (ставшем в конце войны Героем

Советского Союза, а в мирное время — генерал-майором авиации. — П. Б.) они были друзьями, но

никогда не были приятелями. Никакого панибратства, никакого взаимного попустительства — наоборот, самая высокая требовательность друг к другу, обязательная при настоящем товариществе. И —

бескорыстность. Как у добрых хозяев, между ними не было никакой межи. Они понимали, что боевая

работа и политическое воспитание раздельно не существуют.

...Из справки, датированной 29 августа 1945 года, хранящейся в архивных делах 9-й гвардейской

штурмовой авиационной дивизии:

«Лучшим полком в дивизии является 155-й гвардейский штурмовой авиационный Киевский

Краснознаменный ордена Кутузова полк. За период Отечественной войны он совершил 8582 боевых

вылета, вырастил 12 Героев Советского Союза, в том числе одного [65] дважды Героя, воспитал из

молодых пилотов бесстрашных и смелых воздушных бойцов за честь и независимость нашей Родины, которые были не только отличными летчиками, но и новаторами в выполнении поставленных боевых

задач. Так, например, одно время полк несколько отставал по бомбовой нагрузке. Перед коммунистами и

комсомольцами в первую очередь была поставлена задача — увеличить бомбовую нагрузку на самолет до

500 и выше килограммов. И эта задача была решена. Полк стал передовым в дивизии и по этому

показателю.

Такие летчики, как сам командир полка тов. Чернецов, его заместитель по политчасти тов. Мельников, дважды Герой Советского Союза тов. Одинцов, Герои Советского Союза товарищи Пургин, Куличев и

Петров, воспитывали молодой летный состав путем передачи своего боевого опыта — мастеров

штурмовых ударов и бесстрашных воинов. Благодаря опыту командира полка тов. Чернецова (в прошлом

он сам политработник — комиссар эскадрильи) в полку хорошо поставлена воспитательная работа с

командирами эскадрилий, звеньев, техниками эскадрилий и другими. Тов. Чернецов, опираясь на

парторганизацию полка, умело мобилизует личный состав на выполнение стоящих задач. В

ответственные дни боевой работы тов. Чернецов всегда обращался за помощью к партийному активу и

парторганизации полка...»

Как графологи, знатоки почерков, безошибочно определяют характер, психофизические свойства

человека по тому, как он пишет, так и по многим документам, воспоминаниям, наверное, можно

определить стиль, почерк партийно-политической работы политработника Мельникова в полку. Ее

идейный накал, эмоциональный заряд. А работа эта — человековедение — шла тем активнее и шире, чем

сложнее и труднее складывалась обстановка. Доходила она до людей [66] молодых и пожилых, семейных

и холостых, смелых до отчаянности и осмотрительных, осторожных.

Все было в поле его зрения: питание и обмундирование личного состава, транспорт и состояние боевой

техники, оружия и, конечно же, прежде всего воспитательная и организационная работа в эскадрильях, звеньях, формы и средства политической информации, расстановка коммунистов, инструктирование и

обучение партийного и комсомольского актива. И все это направлялось на образцовое выполнение

боевых приказов командования.

Проводились партийные и комсомольские собрания, проходили занятия в школе молодых коммунистов, хотя время для них выкраивалось с неимоверным трудом. Коммунисты полка, например, в 1943—1944

годах собирались 26 раз. Регулярно проходили заседания партийного бюро. Вопросы обсуждали самые

разные, но животрепещущие. И резолюции часто писали вот такие: «Лучше умереть в бою, чем

возвратиться с позором, не выполнив задания, не прорвавшись сквозь огонь и не поразив цель».