Мачеха для Золушки (СИ)

Увидев, что женщина пытается подняться сама, он вынужден был поспешить ей на помощь. При свете дня Катрин казалась мертвенно бледной, и резко похудевшей. Ингвар знал о болезнях, которые доводят человека до такого состояния, но гнал эти мысли прочь, не желая даже думать об этом.

Опираясь на руки Ингвара, Катрин, впервые за долгое время, коснулась живота, который стал уже совсем очевиден. Наверное, все дело в ее природной стройности, и поэтому изменения стали проявляться раньше.

Северянин с непониманием смотрел, как женщина сложила ладони на животе, и замерла, к чему-то прислушиваясь, но через миг его накрыло осознание. Дыхание перехватило, и только необходимость поддерживать женщину, помогла ему самому устоять на ногах.

Он помог женщине вернуться в постель, и, прежде чем укрыть ее, позволил себе бережное прикосновение, которое окончательно убедило его в своей догадке.

-    Теперь ты понимаешь, почему я не могу дальше жить. Общество не прощает женщинам подобного отступничества, и раз я не могу избавиться от ребенка, значит должна уйти вместе с ним...

Для Ингвара, беременность Катрин стала настолько волнующим открытием, что до него не сразу дошел смысл произнесенных слов.

-    Ты хочешь сказать...

Женщина закрыла глаза, на ответ сил не хватило. Последнее, что она услышала перед тем, как погрузиться в забытье - звук хлопнувшей двери.

***

Неизвестно, сколько времени ей довелось пролежать в мягкой обволакивающей темноте, но в этот раз она пришла в себя от того, что кто-то обтирал ее лицо мокрой губкой.

С усилием Катрин открыла глаза, и обнаружила, что уже наступил вечер. На краю ее кровати сидел Ингвар.

-    Значит ты решила, что уморить себя голодом лучшее решение? - обычно размеренный спокойный голос теперь звучал жестко и сухо. - Не попыталась связаться со мной, осталась верной своей привычке решать все самостоятельно? Готова была пойти на то, чтобы оставить старших детей сиротами? В этом варварском королевстве, где они никак не защищены законом?

Его неожиданно резкий тон подействовал, как ведро холодной воды.

-    Не тебе судить, чего стоило мне это решение. - в этот раз, здоровая злость придала сил, и Катрин даже смогла сесть на кровати. - Все, что связано с моей жизнью, решать только мне, и никому другому.

-    Ошибаешься, - Ингвар отвернулся, чтобы женщина не увидела его лица, - Теперь решать будем вместе... или только я.

Он потянулся к прикроватному столику, и взял чашку.

-    Для начала тебе все-таки нужно поесть, даже если мне придется кормить тебя силой.

Катрин сжала губы, и отвернулась, северянин решительным движением взял ее за подбородок, и развернул к себе.

-    Ну же, ты будешь выглядеть глупо, если мне и правда придется заставлять тебя есть.

Женщина бросила на него испепеляющий взгляд, но вынуждена была подчиниться. Теплый бульон вызвал ноющую боль в ребрах, и заставил, стиснув зубы, откинуться на подушки.

-    Не так плохо, - заметил Ингвар, возвращая чашку на место, - Тебе все равно пока нельзя много, слишком давно ты отказываешься от пищи. Понадобится какое-то время, чтобы поставить тебя на ноги.

-    Неужели ты не понимаешь, что я не хочу этого? - сквозь зубы произнесла Катрин, борясь с тошнотой.

-    Пока не будем об этом, - ровным тоном ответил Ингвар, - Потом можешь высказать мне все, что накопится в твоей душе, а до тех пор, набирайся сил.

Катрин снова отвернулась, но через пару часов северянин снова заставил ее выпить немного бульона. Следующие несколько дней растянулись в бесконечное противостояние. Женщина злилась, ненавидела себя за свое состояние, но ничего не могла поделать, Ингвар не обращал ни малейшего внимания на ее нежелание принимать пищу.

Прибыл пожилой мужчина, с короткой белой бородой, и смуглой кожей. Он долго слушал дыхание через трубку, просил сжимать, разжимать ладони, считал пульс, расспрашивал о самочувствии. Катрин нехотя отвечала, понимая, что ее все равно не оставят в покое.

Затем лекарь ушел в другую часть комнаты, и долго о чем-то разговаривал с Ингваром. Северянин хмурился, задавал вопросы, но лекарь только отрицательно качал головой. От последних слов пожилого мужчины, лицо Ингвара просветлело, он переспросил еще раз, чтобы убедиться наверняка. Лекарь коротко кивнул, и вышел.

***

-    О чем вы разговаривали? - требовательно спросила Катрин, кутаясь в одеяло.

-    Уверена, что хочешь знать? - Ингвар пытался сохранить серьезное лицо, но сияющие глаза выдавали его с головой.

-    Это касается меня.

Она даже не спрашивала, - утверждала. Вряд ли северянин притащил лекаря с другой части света, чтобы обсудить погоду

Последнее время Катрин чувствовала себя гораздо лучше. Пусть она пока не могла есть ничего, кроме жидких каш, и размятых овощей, но здоровье уже уверенно возвращалось на оставленные позиции. Сложно предаваться тоске, когда тебя ни на минуту не оставляют в покое, кормят с ложечки, заставляют прогуливаться по комнате, окружают заботой.

-    Катрин, я обязательно тебе все расскажу, но может ты сперва хочешь увидеть Агату?

-    Агату? - после секундного замешательства, женщина выдохнула.