Мадам Гали -2. Операция «Посейдон»

Рабочий день давно закончился, но Николай Соболев все еще сидел в своем кабинете. Впрочем, когда ведешь такое дело, понятия «начало» и «конец» рабочего дня становятся весьма условными. Соболев внимательно перечитал рапорт майора Леонида Никитенко, встречавшегося со Скоглундом под легендой «специалиста по сонарным системам НИИ Минобороны».

Задачей Никитенко было оценить значимость материалов Скоглунда и определить основу возможной в перспективе вербовки иностранца. Впрочем, основа вербовки проглядывалась уже из агентурного сообщения «Ихтиандра»: обида, корысть. А после предложения Советскому Союзу «Посейдона» к этому «букету» добавится еще и страх. А вот оценить значимость материалов Скоглунда было куда труднее: ничего стоящего он так и не показал. Бронштейну удалось прочесть лишь краткую характеристику системы. К тому же, норвежцу, видимо, удалось «раскусить» спеца: сонарные системы оказались слишком «высокими эмпиреями» даже для выпускника Бауманского института.

«Ишь, какой хитрец! – сокрушался Соболев. – Проклятый норвежец подсунул тазик вместо сковороды!» Ему очень не хотелось идти на доклад к руководству, но промедление тоже было смерти подобно. Набравшись духу, Соболев поднял трубку прямого телефона с начальником отдела и поднес ее к уху. «Заходи, – услышал он знакомый голос с характерным грузинским акцентом, – я давно тебя жду». Соболев, как настоящий руководитель, всю вину за неудачное начало операции взял на себя. На Лубянке в те времена считалось крайне неприличным для руководителя любого уровня подставлять своих подчиненных под удар высшего руководства. Получив положенный нагоняй, Соболев, вернувшись в свой кабинет, хлебнул остывший чай из стакана и задумался.

«Что ж, надо готовить к встрече настоящего специалиста – уже успокоившись, размышлял Соболев. – Пусть и армейские ребята внесут свою лепту в общее дело. Нужно послать запрос в НИИ Минобороны с просьбой подготовить специалиста, который занимается аналогичными системами, конечно, лучше если это еще и агент «особого отдела». Его размышления прервала Таисия Сергеевна – секретарь отдела, которая принесла объемистую папку с почтой.

– Что ты такой расстроенный, Коля? – Таисия Сергеевна, проработавшая в управлении секретарем двадцать пять лет, несмотря на звания и должности всех звала по именам, и никто на это не обижался. – Ходил на «ввод шершавого»? – сочувственно спросила она.

– Да еще какого, – тяжело выдохнул Соболев.

– Ничего, не тушуйся, – она подошла к нему и положила ладонь на плечо, – еще до генерала дослужишься.

– Твоими устами да мед пить, – подобрел Соболев. – Ты мне лучше скажи, есть сводки наружного наблюдения по норвежцам?

– Я их положила сверху. Желаю тебе удачи в этом деле, – и она спокойно вышла.

«По сведениям бригады наружного наблюдения, кейс постоянно находится в квартире атташе по науке. «Посейдон» ни разу не покинул квартиры Йоргенсена и явно не собирался этого делать. Так, а что у нас есть на Филина?» – продолжал размышлять Соболев. Он устало снял трубку служебного телефона.

– Анатолий, зайди ко мне. И прихвати Ремизова по дороге…