Читаем Мадам «Нет» полностью

В Европе, в Японии, в Америке у нас появились не только друзья, порой мы сталкивались с людьми, с которыми возникали проблемы, правда относящиеся не к нам лично, а к тому, что мы – представители СССР. Приезжали мы, например, в Прагу перед известными событиями 1968 года – это было ужасно, просто ужасно! Друзья наши, конечно, оставались друзьями. Но мы приходили в театр, где все служащие театра, все рабочие сцены – все знали русский язык, но никто не желал разговаривать по-русски! И друзья нас предупреждали: «Пойдете в магазин – только ни слова по-русски!»

С каким пафосом говорилось всегда о «великой дружбе народов» – и вдруг оказалось, что социалистические страны нас, «советских братьев», вовсе не любят! Да когда они нас любили-то?! Да, наш балет принимали всегда хорошо; но ведь отношение к артистам – одно, а отношение к русским – другое. В Прибалтике нас любили когда-нибудь? Да никогда! Просто вслух этого не говорили. Как-то мы с Володей приехали в Эстонию, пришли в театр на проходную, обращаемся к дежурной: «Можно позвать Рандвийр?» Она что-то отвечает по-эстонски. Еще раз пытаемся объяснить, что мы из Большого театра, нам нужна Тийу Рандвийр (а это не какая-нибудь малоизвестная балерина – народная артистка СССР, Тийу в Эстонии так же знаменита, как у нас Майя Плисецкая). И так, и эдак (чуть не на пальцах) пытаемся ей растолковать. Через полчаса она заявляет на хорошем русском языке. «Вы что, еще не поняли, что я не говорю по-русски?!»… Мы ездили в Прибалтику в гости к дирижеру Эри Класу (с которым нас связывала общая работа над постановками Васильева). Он всегда предупреждал; «Только без меня никуда не ходить! Только вместе со мной!»…

Поляки, те всю жизнь даже не очень скрывали, как они русских, мягко говоря, не любят. В Болгарии как-то лучше к нам относились. На Кубе – вроде нормально, хотя откуда я знаю, какое на самом деле отношение к русским у кубинцев? Мы же в свой первый приезд в 1967 году там почти ни с кем не общались, никуда не выходили: режим, карточная система, купить ничего нельзя. Магазинов нет, рынков никаких нет: товары, продукты только по распределению. Для артистов устраивали официальные приемы, селили в гостиницах, где нас кормили и поили, но никуда не водили – зачем разруху показывать?! А ведь раньше американцы называли Кубу «рай земной»! Это действительно был райский уголок. А что теперь?! Все разворотили, все разворовали, а мы туда насадили свою идеологию. Несчастная страна! Сейчас хоть что-то стало немного меняться…

Самые ярые националисты, которых я встречала за рубежом, – это украинцы в Канаде, где они живут большой и сильной колонией. Мы с Володей там выступали, потом с одной семьей познакомились, и они нам объясняли: «Мы даже думать не думали, что найдутся такие русские, с которыми мы захотим разговаривать!» В Канаду переселились еще их родители, и они воспитывались в духе полного неприятия русских. Потом эти люди даже к себе домой нас пригласили и там опять сами на себя поражались: «Нам и в голову не приходило, что когда-нибудь русских в гости позовем…» Нет, мы им вроде понравились, но такое дружеское общение с нами для них самих казалось чем-то невероятным…

<p>Литовский паспорт</p>

Сейчас уже иногда думаешь: ох, опять надо куда-то ехать… Наверное, именно потому, что слишком много разъезжала и от постоянного перемещения по всему миру все-таки устала. И хотя на свете существует еще немало того, что я не видела, иногда охватывает такое чувство: ну не видела чего-то, и не надо, нельзя же объять необъятное! А потом потихоньку, потихоньку опять закрадывается интерес: а как же Дальний Восток? Я столько слышала о Байкале – мне хочется на Байкал посмотреть! Хотела бы поехать в Одессу – я же умудрилась в Одессу ни разу не попасть! Совсем мало знаю Азию, но туда меня и не тянет, Восток меня почему-то вообще не привлекает. Не была ни в Турции, ни в Ливии, ни в Кувейте и ни в какие Индии, ни в какие Тибеты абсолютно не стремлюсь! По душе мне ближе Европа: Италия, Франция – бывала там неоднократно, но знаю – есть еще очень много и неизвестных мне прекрасных мест. И потому хочу, чтобы мне не мешали отправиться туда, куда задумаю, куда меня повлечет.

Васильевым в начале всей этой перестройки владели две маниакальные идеи: раздать бесплатно всю землю россиянам и открыть все границы. Совершенно согласна – зачем нужны границы?! Как я жила в Москве, так и живу здесь и не собираюсь никуда переселяться! Но хочу иметь право в любой момент полететь в Рим, в Париж, в Ереван, в Тбилиси или в Баку. Почему все надо искусственно усложнять?! В Европе границы открывают, зато сейчас из России на Украину поехать – проблема! В Прибалтику поехать – проблема! Хорошо, что у нас с Володей теперь есть литовские паспорта: оказывается, с ними можно без визы отправляться даже в Корею и, естественно, в Эстонию, в Латвию и по Европе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Большой балет

Небесные создания. Как смотреть и понимать балет
Небесные создания. Как смотреть и понимать балет

Книга Лоры Джейкобс «Как смотреть и понимать балет. Небесные тела» – увлекательное путешествие в волшебный и таинственный мир балета. Она не оставит равнодушными и заядлых балетоманов и тех, кто решил расширить свое первое знакомство с основами классического танца.Это живой, поэтичный и очень доступный рассказ, где самым изысканным образом переплетаются история танца, интересные сведения из биографий знаменитых танцоров и балерин, технические подробности и яркие описания наиболее значимых балетных постановок.Издание проиллюстрировано оригинальными рисунками, благодаря которым вы не только узнаете, как смотреть и понимать балет, но также сможете разобраться в основных хореографических терминах.

Лора Джейкобс

Театр / Прочее / Зарубежная литература о культуре и искусстве
История балета. Ангелы Аполлона
История балета. Ангелы Аполлона

Книга Дженнифер Хоманс «История балета. Ангелы Аполлона» – это одна из самых полных энциклопедий по истории мирового балетного искусства, охватывающая период от его истоков до современности. Автор подробно рассказывает о том, как зарождался, менялся и развивался классический танец в ту или иную эпоху, как в нем отражался исторический контекст времени.Дженнифер Хоманс не только известный балетный критик, но и сама в прошлом балерина. «Ангелы Аполлона…» – это взгляд изнутри профессии, в котором сквозит прекрасное знание предмета, исследуемого автором. В своей работе Хоманс прослеживает эволюцию техники, хореографии и исполнения, посвящая читателей во все тонкости балетного искусства. Каждая страница пропитана восхищением и любовью к классическому танцу.«Ангелы Аполлона» – это авторитетное произведение, написанное с особым изяществом в соответствии с его темой.

Дженнифер Хоманс

Театр
Мадам «Нет»
Мадам «Нет»

Она – быть может, самая очаровательная из балерин в истории балета. Немногословная и крайне сдержанная, закрытая и недоступная в жизни, на сцене и на экране она казалась воплощением света и радости – легкая, изящная, лучезарная, искрящаяся юмором в комических ролях, но завораживающая глубоким драматизмом в ролях трагических. «Богиня…» – с восхищением шептали у нее за спиной…Она великая русская балерина – Екатерина Максимова!Французы прозвали ее Мадам «Нет» за то, что это слово чаще других звучало из ее уст. И наши соотечественники, и бесчисленные поклонники по всему миру в один голос твердили, что подобных ей нет, что такие, как она, рождаются раз в столетие.Валентин Гафт посвятил ей стихи и строки: «Ты – вечная, как чудное мгновенье из пушкинско-натальевской Руси».Она прожила долгую и яркую творческую жизнь, в которой рядом всегда был ее муж и сценический партнер Владимир Васильев. Никогда не притворялась и ничего не делала напоказ. Несмотря на громкую славу, старалась не привлекать к себе внимания. Открытой, душевной была с близкими, друзьями – «главным богатством своей жизни».Образы, созданные Екатериной Максимовой, навсегда останутся частью того мира, которому она была верна всю жизнь, несмотря ни на какие обстоятельства. Имя ему – Балет!

Екатерина Сергеевна Максимова

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары