Madame. История одинокой мадам

— Обалдеть! — смеется Алка. — Неужели кто-то будет кусать локти по поводу кончины конкурентки? Мы ее не знали, а печенье, что она рекламировала в последний раз, — сущая гадость.

— Это ведь не первый такой случай, — оправдывается вместе с женой Ники.

Алка показывает ему из-под стола кулак, и Мадам догадывается, что и она все знала.

— А с кем произошел первый?

Мадам не верит своим глазам: и здесь тоже заговор! Что же такое происходит?!

— Ирина Иркутская, помнишь такую?

— Не очень. — Мадам морщит лоб, пытаясь вспомнить, слышала ли она что-то о ней.

— Ты ее даже не знаешь! — вопит Алка. — Микки, сдавай! Не то я сейчас сдохну от жалости к голодающим детям Нигерии. Мадам, ты слышала, что в Нигерии дети голодают? Может, еще и этим заинтересуешься?

Алка права. Смотреть телевизор или читать газеты — последнее дело. Оттуда на твою бедную голову выливается целый ушат чужих проблем. От этого происходят все болезни и неудачи, так считает Алка.

— Сдавай, — говорю я Микки, улыбаясь. — Иркутскую тоже задушили гируды?

— Нет, ее нашли дома с изуродованным лицом — нанесла какую-то ультрасовременную косметическую маску.

— Ну и при чем здесь…

— Она тоже была фотомоделью, — тихо говорит Ники. — Ей сулили блестящую карьеру.

— Это что? Засада? Так, где у нас бармен? — кричит Алка и, размахивая руками, сама вдет к стойке. — Включи-ка, дружок, какую-нибудь забойную музычку. Да погромче! — шепчет она ему в ухо.

— Для тебя, радость моя, могу даже станцевать в набедренной повязке на столе, — томно отвечает ей молодой парень.

Алка смотрит на него оценивающе, даже перегибается слегка через стойку, чтобы разглядеть ту половину его тела, которая за ней скрывается.

— Если это все, на что ты способен, оставь эту забаву Ники. Он и выглядит получше, да и пляшет не от большой радости, а за деньги…

Алка возвращается к нам. В спину ей ударяют оглушительные аккорды. Больше из-за музыки ничего не слышно, но пока Алка болтала с барменом, Микки успела сказать мне:

— Будь осторожна, Мадам. Вдруг это какой-нибудь маньяк? Или кто-то убирает с дороги конкурентов? В нашем деле всякое бывает…

Я смотрю на Ники. И он утвердительно кивает головой. Видно, они с женой уже успели обсудить этот вопрос и пришли к общему мнению.

С картами у меня сегодня не клеится. Ужасно не везет. Я проигрываю всем им по очереди, чего со мной не случалось еще ни разу. Но и их сегодня не радует выигрыш. Настроение облачное. Но, если честно, мрачные мысли уже выветрились из моей головы. Если кому-то приспичило побледнеть за счет пиявок или похорошеть за счет экспериментальной масочки, при чем тут я? Мне нет нужды торчать в косметических салонах, изнурять себя бассейнами, пробежками, тренажерами и прочей мерзостью. Сила Мадам совсем в другом. К тому же природа устроила ее так, что сколько бы пирожков с яблоками она ни съела, ни один не нарушит гармонии ее тела.

Вечером мы с Алкой уезжаем. Я прошу высадить меня подальше от дома, чтобы немного пройтись. Обожаю короткие прогулки перед сном. Идешь и ни о чем не думаешь. Что может быть лучше? Ничего!

У двери меня встречает голодный соседский кот. Мы здороваемся, и я вхожу в пустую квартиру. Мое любимое кресло занято. Там покоится… сценарий, который муж безуспешно пытается заставить меня прочесть. Замечательная мысль — оставить его здесь, чтобы Мадам некуда было деться. Но Мадам не любит таких штучек. Я обхожу кресло стороной и вытягиваюсь на диване. Терпеть не могу насилия. Любое давление порождает у меня желание сбежать, что я и практикую время от времени.

Я закрываю глаза, вспоминая сегодняшний вечер. Представляю полуобнаженную Микки, танцующую у стойки. Они с Ники удивительная парочка. Оба работают в клубе. Их кредо — стриптиз. Микки, нежная и милая в быту, на сцене разыгрывает женщину-вамп, готовую прыгнуть к любому столику и отходить плеткой всех, кто попадется под руку. Микки абсолютно фригидна, но изображает страсть по всем правилам актерского мастерства. Ники же настоящий плейбой. Видели бы вы, как безумствуют женщины во время его выступлений. Просто с ума сходят. Хотя то, каким супергероем он себя изображает и кем на самом деле является, — большая разница.

Ах, Мадам не выносит одиночества. Вот уже битых полчаса я лежу на диване, а Женя еще не вернулся. Нормальные жены в таких случаях волнуются. Только не Мадам. Мадам знает — он вернется. И занят он работой, работой, работой…

Я, видимо, задремала на время, и мне совершенно не хотелось подходить к телефону, когда он вдруг ожил и заголосил. Я решила, что он позвонит-позвонит и перестанет, но кто-то на другом конце провода решил свести меня с ума. Чертыхнувшись, я поднялась и схватила трубку.

— Здравствуй, Мадам, Женя дома?

Дима Лопушинский! Как прав был Женя, когда хотел поставить определитель номера. Даже трубку брать не стала бы, знай я заранее, что это он.

— Здравствуй, Дима! Женя еще не вернулся.

На всякий случай говорю немного хрипло и отрывисто, чтобы дать понять одно из трех: я сплю, я болею, я не испытываю ни малейшего желания говорить с ним или видеть его.