Мадемуазель Каприз (СИ)

Кузина пожала плечами. Романтические отношения в прямом смысле этого слова в данной ситуации были немыслимы. Она прекрасно знала свою кузину, ей палец в рот не клади, да и Рэдклифф, судя по всему, был из той же породы. Какие уж тут романтические отношения! Но было и другое. Ей с ним интересно, вот как. Вполне возможно, что шутливые перепалки и язвительные споры держат их в тонусе и не дают скучать. Лично ей, Анриетте, это было бы утомительно. Но Валентина другая.

— Ладно, — сказала она вслух, — пойдем-ка, я покажу тебе нашу достопримечательность.

— Что именно? — заинтересовалась кузина.

— Фонтан. Его Луи сделал собственноручно. Все соседи нам страшно завидуют.

— Фонтан? Это потрясающе! — искренне восхитилась девушка, — мне нравятся фонтаны. Твой муж — настоящий умелец.

— О да, мой Луи — самый замечательный муж на свете, — похвасталась Анриетта и взяв Валентину за руку, повела ее в глубь сада.

Вскоре послышалось тихое журчание воды. Анриетта свернула направо и остановилась. Валентина подняла голову и ахнула:

— О-о! Это очень красиво. Просто прелесть, Анриетта.

— Да, у Луи золотые руки, он все умеет.

Девушка присела на край бассейна и опустила руку вниз. Набрала в ладонь воды, поспешно разжала пальцы и отряхнула от капель руку.

— Холодная.

— Это проточная вода, — пояснила Анриетта, — Луи говорит, что она поднимается по трубе прямо из подземного ручья.

— Как вода может подниматься по трубе? — не поверила ей кузина, — ты что-то напутала.

— Ничего я не напутала, так Луи говорит.

— Ну, значит, это он напутал.

— Конечно, ты всегда все знаешь, — фыркнула Анриетта, — если Луи говорит, что она поднимается, значит, так оно и есть. Уж он-то ничего не путает.

— Это невозможно. Если б там было какое-нибудь приспособление для того, чтобы вода поднималась, я бы еще поверила, а так…

— Есть там приспособление, — вспомнила кузина, — насос называется. Хватит корчить из себя самую умную. Пошли домой.

Они вернулись в дом и устроились на диване в то время, как Леруа сидел над шахматной доской и в раздумье тер лоб пальцами.

— Зачем ты себя мучаешь? — уже в который раз посетовала его жена, — больно смотреть на тебя.

— Я не должен терять форму.

— Но ведь все равно здесь с тобой никто не играет.

— А майор Фолье?

— Ха! Майор не отличит пешки от ферзя. Как и я, впрочем, — Анриетта зевнула, прикрыв рот ладонью.

— Это шахматы? — спросила Валентина, вставая и подошла к столику, за которым сидел Леруа, — научите меня, пожалуйста, этой игре, месье.

— Да что ты, Бог с тобой! — замахала руками Анриетта, — он сведет тебя с ума. Уж поверь мне, я-то знаю, едва сбежала.

— Анриетта, шахматы — хорошая гимнастика для ума, — наставительно произнес Леруа, — садитесь, кузина. Вы ведь не против, если я буду называть вас так?

— Конечно, нет, — согласилась девушка.

— И ты зови его кузеном Луи, — захихикала Анриетта, — а то, все месье да месье.

— И она еще говорит, что я — язва, — пожаловалась Валентина.

— Вы правильно делаете, что хотите научиться играть, кузина, — воодушевился Луи, — и потом, шахматы — игра королей.

— Начинается, — проворчала его жена, — а теперь представь, что ты — королева Елизавета, а он — Людовик Четырнадцатый. Как вы славно сейчас поиграете!

И Анриетта рассмеялась, а за ней и Валентина. Даже Луи, и тот улыбнулся.

Валентина в самом деле решила научиться играть в шахматы. Эта игра всегда казалась ей очень привлекательной, но до сих пор никто еще не взялся познакомить ее с этой премудростью. Не обращая внимания на зевающую от скуки кузину, она внимательно следила за объяснениями Луи и довольно скоро поняла, как следует двигать фигуры. Впрочем, это было самым простым и легким этапом. По наивности девушка сочла, что на этом все заканчивается. Но увы, настоящая пытка была впереди.

Потом Валентина выслушала пространную лекцию на тему правил игры в шахматы, о том, что следует делать и чего делать ни в коем случае не следует и игра показалась ей совсем не такой простой.

— О Боже, — простонала Анриетта, — восхищаюсь твоим терпением, Тина. Лично я сейчас засну. Мне уже начал сниться сон, где ладья забодала королеву.

Валентина фыркнула, а Луи проговорил:

— Ты напрасно столь пренебрежительно отзываешься о шахматах, дорогая.

— Ну что ты, я в восторге от того, что вы нашли себе занятие. Развлекайтесь, разве я вам мешаю? И вообще, я обожаю шахматы. В теории. Это так строго, так изящно, так пропорционально, и фигуры красивые. Вот только мне спать хочется, глядя на все это великолепие.

— Вот и спи, только оставь свое ворчание.

— Книжку почитай, — предложила и Валентина.

— Да ну вас, — отмахнулась Анриетта.

Все же, она поднялась с дивана и взяла с полки какую-то книгу.

— Почитать вам вслух? — предложила она на всякий случай.

На что ее муж и кузина почти одновременно воскликнули:

— Не мешай!

Женщина хихикнула и раскрыла том на первой странице.

Наконец, Валентина запросила пощады.

— Простите, кузен, — сказала она, потирая пальцами висок, — но с меня пока хватит.

— Тогда на сегодня все, кузина, — согласился Луи.