Мадемуазель травница

Жан висел на Брюне, и мне с трудом удалось не побежать следом. Нельзя же оставлять в одиночестве ведьму. Надеюсь, теперь уже бывшую ведьму.

Чувство облегчения от того, что все остались живы, быстро улетучилось. Перед глазами стояло бледное лицо друида, а передо мной сидела невероятно печальная мадам Бернар. И не ясно, к лучшему мы это все затеяли или нет…

Я осторожно опустилась рядом с женщиной. Она смотрела на свои руки с тоской и, кажется, обидой. Вокруг ее рта четче обозначились складки, мелкие вертикальные морщинки у верхней губы стали глубокими и сделали мадам Бернар больше похожей на старушку.

— Все образуется, вы живы, — произнесла я и накрыла ее руку.

— Не думала, что друид это сделает. Мне казалось, ему легче убить… — сказала она. — Он пощадил из-за вас. Но даже теперь он будет за мной следить, очень пристально… И, возможно, когда-то убьет, чтобы быть уверенным — силы зла повержены.

Она горько усмехнулась. Я недоумевала: какая разница, будут за тобой следить или нет, если сохранили жизнь? Но мадам Бернар будто погасла, а мне искренне хотелось, чтобы она оставалась прежней.

— Но теперь вы можете проклинать в полный голос, — заметила я. — И ничего не будет. А через два дня, кстати, конкурс клумб, в котором участвует мадам Жопризак.

На губах бледной мадам Бернар появилась слабая улыбка.

— О-ля-ля…

Глава 23

За два дня показалось, будто прошла короткая жизнь. И особое место в ней занимал друид. Сонный и укутанный в одеяло, или страстный и голый. Он был разный и постоянно рядом.

Когда Жан спал, то подкладывал под заросшую щеку ладонь и становился совсем беззащитным. А когда бодрствовал, часто мне улыбался…

Мне нравилась эта новая маленькая жизнь.

На конкурс клумб мы пришли после того, как уехал мэр Лигоса. Его, как почетного гостя, пригласили утром, когда еще никто не напился. А мы с друидом пришли уже после обеда.

Ансуль выглядела интересно. Вся в цветах, перед каждым домом стояли столы и стулья. Я могла предположить, что утром все было чинно. За этими столиками либо не задерживались, либо мирно попивали чай, обсуждая соседские розарии. Но после обеда ансульцы вынесли вино… Мы с Жаном очень вовремя пришли.

У первого же столика плотный румяный мужчина сунул в наши руки по кружке.

— Не замочите усов, месье друид, — хохотнул он, будто сказал какую-то шутку. Но сам же о ней забыл и начал болтать с соседом.

— Как тебе в пятнадцать удавалось притворяться взрослым? Ансульцы даже сейчас относятся к тебе без трепета. Наверное, только борода спасала, — улыбнулась я.

— В пятнадцать? — поперхнулся друид. — Я с ней хожу третий год. В пятнадцать, знаешь, она не очень-то растет.

Здесь уже опешила я. Но быстро сориентировалась.

— Ты ее поначалу клеил? Из чего же ты ее делал? Конские волосы? Или, может, украл под покровом ночи косу у порядочной мадемуазель? — что-то я разошлась, но друид лишь хмыкнул. Странно, он совсем не обижался на мои шутки.

— Украл косу?

— Ну знаешь, есть мужчины, которые крадут честь…а ты косу.

Мы не выдержали и засмеялись вместе. Слишком уж интересная картина — друид-похититель… с косой вместо бороды.

— Я просто прятался и делал вид, что прошлый друид жив. Со спины я выглядел взрослым, хоть и худым, — ответил Жан.

— Странно, что ансульцы не догадались… Хотя, мне кажется, они подозревали. Во всяком случае, твое имя точно знали, хоть и не говорили.

— Ну, не скажи… Моего наставника тоже звали Жан, — улыбнулся друид. — И его наставника. А фамилия Дюбоис идет от самого первого учителя. Вот уже несколько сотен лет «Жан Дюбоис» — это имя всех друидов местного леса. Традиция.

Вот это новости. Я, наверное, долго бы переваривала все, что узнала, но неожиданно наткнулась взглядом на худого высокого паренька.

Он замер далеко впереди и тоже смотрел. Между нами стояли столы и сновали люди, но я не могла ошибиться.

— Жак? — потом плюнула широко улыбнулась и пошла ему навстречу. — Жак! Ты ли это?

Парень тоже пошел ко мне. И как только мальчик остановился, я заметила, как он повзрослел. Вроде и не изменился, но взгляд казался совершенно недетским и каким-то решительным. Я постаралась радушнее улыбнуться, но Жак отчего-то не поддержал.

— Вы меня простите, Ан-Мари? — Парень пристально посмотрел мне в глаза. — За тот браслет? Я слышал, что вы чуть не умерли. Я виноват и …

— Жак, я жива — это главное. А тебя просто использовали, ведь так?

Паренек кивнул, а потом вдруг взял меня за руку.

— Ан-Мари, вы должны знать, что я никогда-никогда не сделал бы вам больно, тем более не принес бы проклятый браслет. — Мальчишка в волнении сглотнул и поднял на меня горящие глаза. — Вы удивительная, как бы я мог? Я просто хочу сказать, что очень вас…

— Здравствуй, Жак, — рядом оказался друид, и я облегченно выдохнула. Торопливо взяла его под руку и сделал вид, будто не слышала, как мальчик собирался с силами для признания.

Жак Робен не был глупым, потому лишь кивнул и опустил голову. Это выглядело так неправильно и настолько печально, что я дрогнула.