Мадикен

Но Мадикен и не думает бояться. Ведь маме не обязательно знать. Когда мама вернётся домой, Мадикен будет уже лежать в постели и спать, а сандалии будут стоять на полу под кроватью, такие же чистенькие, нарядные и новёхонькие, как были. Что в этом такого страшного, если она разочек их наденет?

Смотреть костёр девочек поведёт Альва. Она ничего не знает про мамин запрет. И когда она выводит девочек за калитку, Мадикен появляется на улице в том наряде, как и собиралась: на ней зелёная шапочка, красная жакетка и новые сандалии. Действительно можно сказать: «Дивитесь, люди добрые! Вот идёт юная барышня – гордость Юнибаккена!»

На Ярмарочном поле к их приходу уже собралась тьма-тьмущая народу, и первый, кого там Мадикен замечает сразу – это конечно же Аббе! Как видно, его так и не позвали в хорошую компанию. И это только к лучшему. Потому что курточка, которую он носит, ему велика и совсем не годится, чтобы надевать её в гости. Единственное её достоинство в том, что она сзади скрывает заплаты на брюках. Впрочем, как Аббе одет, совершенно не важно; на взгляд Мадикен, он и так красив, потому что у него голубые глаза и белые волосы, которые высовываются из-под кепки. Аббе стоит совсем один, и Мадикен со всех ног бросается к нему.

– А, это ты! Ну как ты там – живём помаленьку?

Напрасно Мадикен ждёт, что он обратит внимание на её сандалии. Как ни притоптывала она ногами, он точно ничего и не заметил.

– Тебя что, блохи кусают? – только и спросил Аббе.

К удивлению Мадикен, другие люди тоже, как будто нарочно, не хотят замечать её обновку.

Вот трубочист поджигает костёр. Затрещал хворост, дрова занялись огнём, пламя взметнулось вверх и всё выше и выше тянется к весеннему небу; все обрадовались и закричали «Ура!», а мужской хор запел «Солнце майское сияет».

Любимая песня Мадикен! Там есть одна особенная нота, от которой у Мадикен вздрагивает сердце. Огонь костра, и пение, и весенние сумерки… Ах! Просто ужас до чего это красиво, и великолепно, и грустно! Мадикен чувствует, как что-то переполняет ей грудь, а что, она и сама не знает. Что-то такое, чему нет названия. Это, конечно, взыграла жизнь, но кроме жизни и ещё что-то другое. И вдруг она поняла: её переполняет раскаяние. Ох уж эти сандалии! Да ну их! Сандалии – это чепуха! Ведь жизнь сама по себе прекрасна, великолепна и замечательна. Мадикен почувствовала это всем существом, и её охватывает такое раскаяние, что она готова плакать навзрыд. Как могла она обмануть маму! Ах, как она будет завтра просить прощения! Но терпеть до завтра она не в силах. Ей надо сейчас же перед кем-то покаяться, и лучше всего перед Альвой. У Альвы всегда найдёшь утешение.

Но Альва и Лисабет разговаривали с трубочистом. Дожидаясь, когда Альва кончит, Мадикен решила немного пройтись. Она старается не ступить в грязь, но тут почти всюду грязно; мама, как всегда, была права. Мадикен озабоченно смотрит на свои сандалии. И вдруг, откуда ни возьмись, выскочила Мия, одноклассница Мадикен, – та самая вшивая девочка.

Наконец-то удалось встретить человека, который заметит, что на тебе надето! Мия меряет Мадикен взглядом с головы до ног и фыркает:

– Подумаешь, сандалии! Фифа наряжена, во что кошками нагажено.

Из-за Мии выглядывает её сестра Маттис, она старается не отстать от сестры.

– Подумаешь, сандалии!.. – начинает Маттис.

Но Мадикен не дала ей закончить. Она решила хорошенько отбрить задиру Мию.

– Ну чего пристала, соплячка?! Чем тебе помешали сандалии? – бросает Мадикен для зачина.

Мия не отвечает, а только презрительно ухмыляется.

– Ещё шапчонку шёлковую напялила, – говорит она. – Коли ты думаешь, что с ней и домой вернёшься, то ты ошибаешься!

И с этими словами Мия хватает зелёную шапочку и натягивает её Мадикен на лицо. Такого обращения Мадикен никому не прощает, она всегда даёт сдачи. Раз! – И Мия получила сильный тычок в грудь и плюхнулась прямо в лужу. Не растерявшись, она схватила Мадикен за ногу и дёрнула. Мадикен тоже плюхнулась рядом, и вот уже обе сидят на земле, сердито уставясь друг на друга. И тут вдруг Мия сделала нечто ужасное. Вцепившись обеими руками в левую ногу своей противницы, она сорвала с неё сандалию. И, не дав Мадикен опомниться, со всего размаху швырнула сандалию куда попало. Сандалия полетела по воздуху и упала где-то в толпе.

Мадикен громко вскрикнула.

– Я тебя убью! – пообещала она Мии.

И только Мадикен это сказала, как Мия уже вскочила и пустилась наутёк, а следом за ней и Маттис. Мия не на шутку испугалась, ей расхотелось продолжать перепалку.

Мадикен поднялась на ноги. Лицо у неё побелело от злости и отчаяния. Как ей теперь найти свою сандалию, и как добираться домой, если та не отыщется, и что завтра скажет мама, когда увидит у неё под кроватью только одну перемазанную в грязи сандалию!

Обливаясь слезами, Мадикен поскакала на одной ножке к Альве.

– В жизни не слыхала ничего подобного! – сказала Альва, услышав печальную историю про запрещённые сандалии и ужасное преступление Мии.

Начались поиски. Искать пришлось Альве и Лисабет. Разумеется, без участия Мадикен.