Мадлен. Пропавшая дочь. Исповедь матери, обвиненной в похищении собственного ребенка

К этому времени нам уже начало казаться, что мы остались без всякой поддержки. Полиция нас игнорировала, мы оказались один на один с некой системой, принцип устройства которой никто из нас не понимал. СМИ в своем рвении словно обезумели. Если мы хотели защитить себя, нам нужен был знакомый с этой системой помощник, португальский адвокат, который представлял бы наши интересы. Джерри связался с Карлосом Пинто де Абреу, адвокатом из Лиссабона, которого нам порекомендовали. Они договорились, что на следующий день мы приедем к нему.

В Лиссабон мы выехали днем, снова воспользовавшись услугами нашего доброго и надежного таксиста. В кабинете к Карлосу присоединились трое коллег и жена, врач, которая, когда возникала необходимость, помогала с переводом. Мы рассказали им обо всем, начиная с вечера 3 мая и наших отношений с полицией и заканчивая утечкой информации в прессу и скандальными заголовками в газетах. Отрадно было услышать, что Карлос сможет нам помочь.

«По дороге домой совсем упала духом… В голове вспышками появлялись образы Мадлен. Ей было больно, ее мучили, она кричала, звала нас, но нас там не было. Как это страшно!»

Вернувшись вечером в Прайя-да-Луш, мы застали Шона и Амели на нашей кровати. Они лежали тихонько, но не спали, что, должна признаться, мне в глубине души было приятно. Мне хотелось, чтобы они были рядом. Спасибо Господу, что у меня есть Шон и Амели!

23 августа в номере Жюстин мы давали интервью испанскому новостному каналу «Телесинко». До начала интервью мы предупредили телевизионную команду о том, какие темы мы не сможем обсудить, как, например, ход следствия, и на чем, по нашему мнению, необходимо заострить внимание.

Главной причиной того, что мы не могли обсуждать расследование, был закон о тайне следствия. Да и в любом случае, поскольку нас теперь держали в неведении, нам было мало что известно. Обнародование известных нам деталей могло встревожить похитителя и навредить следствию. Кроме того, мы были не готовы обсуждать откровенную ложь и всякие домыслы, поток которых не переставая лился из газет и с экранов телевизоров.

В маленькой комнате было душно. К августовскому зною добавился жар, исходящий от нацеленных на нас юпитеров, и еще до начала записи мы почувствовали себя неуютно. Мы приготовились услышать первый вопрос журналиста. Нас спросили о следствии. Второй вопрос. Тоже о следствии. Третий вопрос. И снова не обошлось без упоминания крови и собак. Все происходило так, как будто бы разговора, состоявшегося несколько минут назад, не было. После, наверное, пятой попытки вывести нас на откровенность Джерри, очень страдавший от жары, встал, отстегнул микрофон и ушел, явно раздраженный и расстроенный. Я осталась и стала вежливо и терпеливо объяснять озадаченному журналисту, почему мой муж так поступил.

После похищения Мадлен я часто обжигалась и все же продолжала верить в человеческую доброту, по крайней мере, до тех пор, пока меня не вынуждали разувериться в ней. Далеко не все были лояльными. «Телесинко» выпустил в эфир наше интервью в конце недели. И главным, на чем журналисты заострили внимание, было — нет, не Мадлен, не наша кампания и даже не следствие, а «бегство Джерри». В газетах появились фотографии страдающего отца Мадлен с комментариями наподобие: «Джерри сорвался!» Как говорили наши бабушки, век живи, век учись.

Через какое-то время Джерри полетел в Шотландию, чтобы принять участие в Эдинбургском телевизионном фестивале. Эта поездка была запланирована еще в начале июня. Тогда мы посчитали, что если к этому времени Мадлен еще не найдется, то внимание прессы ослабнет, и это будет хорошая возможность напомнить людям о нашей кампании. Тот факт, что интервьюером должна была стать Кирсти Уорк, очень уважаемая ведущая программы «Вечерние новости» на канале Би-би-си, которая в детстве была практически соседкой Джерри (она жила в нескольких милях от него, в Килмарноке), тоже повлиял на его решение согласиться на интервью.

В пятницу, когда он, находясь в Эдинбурге, давал телефонное интервью «Дейли телеграф», его попросили прокомментировать статью, появившуюся в тот день на первой странице португальской газеты «Тал и Куал» («Tal е Qual») под заголовком: «СП уверена: Мадлен убили родители». Думаю, для Джерри это было последней каплей, и он действительно сорвался. Моему возмущению тоже не было предела. И в основном мой гнев был направлен не на полицию, а на газету, которая напечатала этот отвратительный вздор.

Главной темой шотландских интервью была наша кампания «Найти Мадлен» и то воздействие, которое она оказала на мировое сообщество. Теперь, разумеется, этот разговор шел на фоне поднявшейся в СМИ бури. Джерри дал несколько дополнительных интервью в Шотландии, в которых призвал журналистов не выходить за рамки благоразумия, но они в основном это проигнорировали.