Мадрид и Толедо

Сегодняшняя библиотека производит впечатление спокойного, соразмерного пространства, чем отличаются далеко не все помещения Эскориала. Залы во дворце расположены по центральным осям и связь между ними осуществляется путем длинных непрерывных переходов – клаустро. По удлиненным покоям и коридорам дворца можно двигаться бесконечно долго. Вытянутые, сильно протяженные залы подобны обходным галереям и также освещены многочисленными окнами.

В первые годы XX века первоначальный интерьер королевских покоев был восстановлен на основании подробного описания их обстановки в мемуарах одного из придворных. По его словам, Филипп II занимал невысокие длинные комнаты. Самая большая из них позже стала называться Залом послов, поскольку король принимал в ней иностранных дипломатов перед началом утренней мессы. Как и в спальне, свод и стены в этом зале побелены, пол вымощен не мраморными плитами, а простым кирпичом, стены украшены керамическим фризом из городка Талавера де Рейн, недалеко от Толедо.

Широкие и массивные двери зала доставлены из Германии в 1567 году. Выполненные из полированного дуба, они являются настоящей архитектурной композицией, где на тесном пространстве сошлось множество элементов: изображения музыкальных инструментов, геометрических фигур и фантастических строений. Зал послов никогда не отличался обилием убранства, а при Филиппе был почти пуст. Наследник короля украсил комнату гобеленами, повесил картины, расставил у стен обитые бархатом стулья, массивные лари и приказал установить трон с красным балдахином.

Личные покои великого короля включали в себя три небольших, по обыкновению узких, помещения: кабинет, альков и молельню. Последняя выглядела как часовня с окном, прикрытым деревянными ставнями. Отсюда больной и немощный король мог слушать мессу, не покидая апартаментов. В личных покоях – те же белые стены, на которых в потемневших от времени рамах висят любимые картины монарха. Холодный узор изразцового фриза с бледно-синими и белыми оттенками повторяет цветовую гамму Зала послов. Небольшие слюдяные окна с деревянными решетками позволяли любоваться каменными стенами замка, зеленым украшением парка и по-своему красивыми окрестностями Эскориала. Изначально каменный пол комнаты устилали циновки; в отсутствие камина зимой здесь горели жаровни. Во время приемов Филипп восседал на кресле со спинкой, отделанной кожаными полосками, которые в ренессансной традиции крепились медными гвоздиками. Рядом с дубовым столом стоял низкий, прикрытый куском ткани складной стул – опора для больной ноги монарха, как и все Габсбурги, страдавшего подагрой.

П. Тибальди, А. Небриха. Фрагмент росписи библиотеки Эскориала

Рядом с покоями короля находились женские апартаменты. Отличаясь более нарядным убранством, они были отделаны тоже подчеркнуто строго: гранит в обрамлении углов, дверей, переходов, лестниц, побелка, гобелены, парадные картины. Наибольшую ценность этих комнат составляет клавесин Карла V, доставленный из монастыря в Юсте. В свое время на нем играла жившая здесь дочь Филиппа II, инфанта Изабелла Клара Евгения, впоследствии ставшая правительницей Голландии. Филипп II любил места в предгорьях Сьерры-Гвадаррамы, наслаждался чистым воздухом, любовался фантастическими формами скал и даже дома хотел видеть вокруг себя камень. Он желал умереть только в Эскориале, и сын выполнил его волю, приказав переправить сюда больного отца из Мадрида. Безмолвный, похожий на траурный поезд кортеж двигался почти неделю. Прощальное шествие продолжилось в замке, с которым король пожелал проститься. После смерти Филиппа внутреннюю отделку комплекса закончили и не раз изменяли его наследники.

Придворный церемониал требовал, чтобы королевский двор пребывал в Эскориале ежегодно в течение 63 дней. Один из Бурбонов – король Карлос III умер из-за того, что, не вняв указаниям докторов, переехал в холодный дворец с воспалением легких. Его сын Карлос IV считал проживание в мрачном замке неприятной обязанностью. Для того чтобы скрасить унылое существование во дворце-монастыре, он приказал отделать для себя комнаты согласно французским традициям. Таким образом над покоями Филиппа появились новые апартаменты, уютные, светлые, теплые, увешанные картинами и гобеленами с изображением пастушек, играющих детей и пухлых ангелочков. Однако даже после этого королевские покои продолжали удивлять скромностью, особенно по сравнению с помещениями, где происходили приемы и богослужения. Огромные, великолепно убранные церковные залы заливало светом из тысячи окон, а великий монарх обитал в узкой каморке, куда слабый луч света проникал через низкую дверь. Видимо, в его охваченной религиозными чувствами душе не оставалось места ни для чего иного.

Капелла сокровищ