Маджуро

Финн тем временем внимательно слушал тихо говорящего императора. Затем кивнул. И вдруг шевельнул стопой, потом второй, вслед за этим подобрал ноги и попробовал подняться, чуть не упал, но Маджуро его снова подхватил. А после этого случилось еще более неожиданное! Исцеленный обнял императора, опустив голову ему на плечо, и зарыдал! В нарастающем гомоне он, придерживаемый повелителем, поднял голову и вознес руку.

— Чудо! — заорал он, надрывая глотку. — Во имя Пресвятой матери, истинное чудо! Люди! Я чувствую ноги! Я смогу ходить!

Что тут началось! Человеческая масса пришла в движение: люди заволновались, безумно крича о том, что тоже больны и жаждут излечения, кто-то попытался прорваться на песок, но стража захлопнула двери, началась давка…

— Дорогу слепому! — орал Уритиму, размахивая клюкой.

Правда, двигался он не туда, а подсказать было некому.

— Я бесплодна! Ваше величество, исцелите меня! — огромной грудью пробивала путь какая-то матрона.

— У меня одно ухо не слышит! — Всеобщему ажиотажу поддался и Рамо, но Куница его удержал.

— Народ Империи! — грянул над Ареной громогласный голос императора. — Тихо! Немедленно вернитесь на свои места!

Это привело людей в чувство. Страждущие чудесного исцеления нехотя расселись по местам. Появившегося на трибуне Финна немедленно окружили и завалили расспросами. Ноги его пока не вошли в силу, но, поддерживаемый близкими, стоял он сам.

— Начиная с завтрашнего дня! В императорской бесплатной клинике! Мы начнем запись больных! — рублеными фразами вбивал в головы Маджуро. — Неизлечимо хворыми буду заниматься я лично! А сейчас — то, ради чего вы собрались!

Увидевшие чудо люди встречали Игната более чем прохладно. Куница подумал, что как минимум калеки теперь точно будут болеть за императора.

Бывший гладиатор, в пурпурном плаще чемпиона поверх доспехов, поднял руки, приветствуя зрителей. Трибуны загудели, и Куница не понимал, связано это с исцелением Финна или обвинением Игната в сговоре с Рецинием.

— Приветствую, достопочтенный народ столицы! — проревел Игнат и вскинул меч. — Спасибо, что пришли поддержать меня в поединке с узурпатором!

Часть зрителей загудела, часть стала скандировать имя босса, но большинство молча наблюдали за тем, что происходит на песке Арены. Император, сложив руки на груди, ждал, когда Игнат войдет в круг, а тот не торопился, наслаждаясь подзабытым вниманием многих тысяч глаз.

Ударил гонг. Игнат шагнул в круг и сплюнул. Гонг ударил еще — и Игнат встал в боевую стойку. Только сейчас Куница понял, что Маджуро, как и прошлой ночью, стоит безоружный. На нем даже брони не было, если только Пресвятая мать не одарила избранника невидимой защитой. Кейн уже ни в чем не был уверен.

Гонг ударил в третий раз, сигнализируя о начале поединка, и гудящим эхом пошел по трибунам. Противники направились друг к другу: Игнат, крадучись, выставив перед собой круглый щит и держа меч над головой, Маджуро — тяжелой поступью крупного толстяка. Зрелище было столь необычным, что кто-то истерично хохотнул.

Когда до противника оставалось меньше двух десятков шагов, Игнат бросился вперед, рыча что-то грозное. Добежав до императора, Игнат нанес сокрушительный удар мечом. Маджуро заслонился рукой, но, вопреки ожиданиям, не лишился ее, напротив — перехватил меч и вырвал его из руки бывшего гладиатора, а выпрямленными пальцами врезал в грудь из-под щита, пробивая Игната насквозь.

Зрители затаили дыхание, и было слышно, как булькает кровь, вытекающая изо рта Свирепого. Император вытащил руку и поднял ее высоко вверх, сжимая сердце врага, которое продолжало сокращаться, выплевывая кровь. Игнат завалился на песок, содрогнулся и застыл.

В гробовом безмолвии Куница услышал голос Рамо:

— Ой, чо будет-та?..

Подобрав челюсть, Куница сглотнул и ответил:

— Новый босс будет, Рамо. У нас будет новый босс.

Глава 51. Отсрочка

С первого дня существования зал совета был овеян черной славой. После того, как семья первого императора торжественно заехала во дворец, там под накрытым столом обнаружили голову одного из советников. Через месяц прямо во время заседания второй советник, чье имя в истории не сохранилось, повздорил с третьим по имени Панчен и, исчерпав почти все аргументы, схватился за последний. Им оказался кинжал, который он и воткнул Панчену в глаз. Безымянного для истории убийцу император четвертовал, а кинжал сохранил, как напоминание об опасности оружия в стенах совета.

Это не особенно помогло. Советники второго императора, Киллоуга Защитника, в полном составе были отравлены, включая четвертого по фамилии Кросс. Поговаривают, что сделала это супруга Киллоуга, обиженная на недостаточное к ней уважение (кажется, государственные мужи не желали пускать ее на совет).