Мафия

Нести. Погодите… Я полагаю, что ему не нужно знать, что я показал это письмо вам. Я чувствую его хорошее ко мне отношение. А если он узнает, что я «доносчик», то потеряет ко мне уважение и доверие.

Инспектор. Поздравляю! Ты начинаешь разбираться в образе мышления этих людей.

Нести. Я слишком мало знаю, чтобы действительно понимать, что здесь происходит. Эта вдова в белом, например. Почему она все время прогуливается под окном Дона Розарио?

Инспектор (с иронией). Неужели?

Нести. У них что–то есть?

Инспектор (после паузы, не очень охотно). Она была его любовницей. Много лет назад.

Нести. А… Франческо, ее муж, об этом знал?

Инспектор. Это было до ее замужества. Франческо был на службе у Дона Розарио. Когда он на ней женился, то все знал. Тут все об этом знали.

Нести. А не могло такого быть, что она была уже беременна от Дона Розарио?

Инспектор. Она не была беременна.

Нести. Вы в этой деревне только двенадцать лет. Ее дочери четырнадцать.

Инспектор. Ты думаешь, я так прост? Я знаю свою работу. Ты не догадываешься, что у меня тоже были такие мелодраматические предположения? Орнелла родилась через шестнадцать месяцев после свадьбы.

Нести. Не был ли этот брак только прикрытием? Чтобы облегчить их отношения? Она могла бы остаться любовницей Дона Розарио, даже будучи замужем за Франческо.

Инспектор. Здесь так не поступают. Жених иногда еще может простить «прошлые грехи» — особенно если в деле замешаны деньги или работа, но муж такого никогда не прощает.

Нести. Мне кажется, что это все очень индивидуально — у кого как. Как вы можете быть уверены, что они больше не встречались — с согласия Франческо?

Инспектор. Да у меня тут сотня свидетелей, которые присягнут, что это именно так.

Нести (иронично). Вы же мне говорили, что в этой деревне никто ничего никому никогда не скажет!

Инспектор (теряя терпение). Слушай. Ты ничего не понял до сих пор! У вас, интеллектуалов, слишком развито воображение! И лучше бы тебе не посылать в твою газету никаких статеек, пока не разберешься, что же здесь на самом деле происходит!

Нести (удивлен). А, так вы знаете, что я репортер!

Инспектор. Да, я в курсе, что ты проводишь расследование для одной газеты. Не забывай, это моя профессия — знать! (Возвращается к прерванному объяснению.) Здесь царит закон стада. И тот, кто доносит какому–нибудь чужаку — мне или тебе, — тот предатель. Считается, что он тем самым отрекается от своей большой семьи — от стада. Измена чьей–то жены — это серьезное дело. Оно марает грязью и покрывает позором всю семью — стадо. В подобных случаях позволительно говорить. Если ты их спросишь о чем–нибудь подобном, они все расскажут. Донна Чинция и Дон Розарио никогда после ее замужества не встречались. Отец Орнеллы — Франческо.

Нести. И сейчас, когда она вдова?

Инспектор. Я ведь уже все объяснил! У тебя слишком богатое воображение. Дону Розарио не было необходимости убивать Франческо, чтобы возобновить старую связь. Если бы он захотел, чтобы она вернулась, ему достаточно было бы пальцем пошевелить!

Нести. Если для этого достаточно пошевелить пальцем, это значит, что Донна Чинция все еще его любит, что она находится под его влиянием.

Инспектор. Дело не во влиянии, дело во власти.

Нести (перебивает). Мафия.

Инспектор (не обращая внимания). Я уже говорил… У этого преступления единственный мотив. Франческо был убит, потому что его преступление в глазах всей деревни было ужасающим. За инцест здесь расплачиваются жизнью. За это побивают камнями.

Нести. Когда вы говорите «люди, деревня», вы имеете в виду всех людей здесь?

Инспектор. Большинство. В этом и состоит закон стада.

Нести. А в прошлом случались подобные случаи — когда кого–то забивали камнями?

Инспектор. Дважды за всю историю этой деревни. В 1926 и… (Пытается припомнить.) В 1870 году.

Нести. А тогда это закончилось законным образом?

Инспектор. Как можно догадаться, никто арестован не был.

Нести. Здесь все еще продолжается прошлое столетие…

Инспектор. Может быть. Но я думаю, что тот человек, который сидел за этим столом до меня, чувствовал то же самое. Вы не можете арестовать всю деревню.

Нести. Вы знаете кого–нибудь из убийц?

Инспектор. Я допросил двести человек. Первое, что они говорят, это то, что он заслужил смерть. И я читал в их глазах, что каждый из них принимал в этом участие — хотя бы только в душе…

Нести. А какие–то прямые обвинения были?

Инспектор. Насчет чего?

Нести. Насчет этого инцеста отца с дочерью. Кто–нибудь их видел вместе? Может быть, их застала Донна Чинция?

Инспектор. Никаких обвинений, только слухи ходили. И все.

Нести. Должно же было что–то случиться. Кто первый об этом заговорил?