Мафия

- А-а-а, - тонким истеричным голосом заводит Папрыкин. - Все нераскрытое хотите на нас повесить? Людей калечили, машины угоняли, гостиницу "Россия" сожгли? А я, может, чище вашего! Ну взял, ну украл, так я от беды, меня лечить надо, а лечить не умеете! А вы-то э-эх! Одной рукой меня давите, а другой успехов желаете - кому, интересно?

- Кому же? Поясните смысл ваших выкриков.

- Будто не знаете! Торговец из нас соки жмет, гонит воровать, а у вас с его шефом контакт, да? Мундиром прикрылись, работает в одном кармане!

- Хватит, Папрыкин, что вы городите?

- Да ладно притворяться! Я даже имя скажу: Володя! Володя ведь?

Не то чтобы Пал Палыч поверил намекам арестованного, но какая-то подоплека в них есть, возможно. Это уже беспокойно и неприятно.

На закрытом корте Коваль играет в теннис с Феликсом.

"Псы" немножко болеют.

- Хорошо патрон взял!

- Феликс тоже... только малость суетится.

Сет кончается выигрышем Коваля, и Феликс использует благоприятный момент:

- Олег Иваныч, человека у меня взяли.

- На деле?

- Не-ет, вывеску кому-то почистил.

- Пьяный?

- Стал бы я! - заверяет Феликс.

- Кто такой?

- Двадцать девятый номер.

- А-а, бывший хоккеист, блондин, - Коваль любит показать, что знает людей наизусть, как хороший генерал своих солдат. - Ладно, вытащим.

Когда партнеры, уже переодевшись, выходят на улицу, оказывается, что Коваля поджидает Хомутова.

- Извини, но завтра воскресенье, а потом тебя три дня не будет...

Коваль отпускает Феликса.

- Ты всегда знаешь, где я? - спрашивает Хомутову, идя к машинам.

- Каждую минуту суток.

- Страшная женщина.

Дальнейший разговор происходит в дороге.

- Задержка с пеньковой фабрикой, Олег Иваныч.

- Люба! Я покупаю химическое оборудование, нашел валюту.

- Железная баба там в директорах, не подступишься!

Коваль немало изумлен, что Хомутова перед кем-то пасует.

- Я подумала назначить удобного директора, но это сколько лишних людей подключать. Неграмотно. Может, сменим адрес? Не одна такая фабрика.

- И другие понадобятся. Если из-за трудностей отменять мои решения... лучше разъедемся в разные стороны.

- Понимаешь, Олег Иванович, из рабочих до директора дошла, - виновато объясняет Хомутова. - Все своим горбом. И никаких грехов.

- Семья?

- Муж умер, три дочери, тоже в мамашу, порядочные. Четверо внучат.

- Дети... - чуть задумывается Коваль.

- Олег Иваныч, ты мое отношение к этому знаешь! - позволяет себе некоторую резкость Хомутова.

- Да, способ для подонков...

- Зачем мы держим психолога, врача, адвоката? Найдите больное место. Она всю жизнь делала веревки. Только.

- Нет, Гамлет ошибался, - говорит Коваль.

- Гамлет? Быть или не быть?

- Нет, что на человеке нельзя играть, как на флейте. Можно. Как на гармошке. Главное - растянуть мехи, раздуть. И потом на кнопочки нажимая... изображает, как надо сыграть нужную мелодию.

Тушина, директор фабрики пеньковых изделий, у себя в кабинете. Она дородная, полнотелая женщина с хорошим открытым лицом и начальственной, а порой и грубоватой повадкой.

Входит Хомутова.

- Прием сотрудников по личным вопросам... - густым голосом говорит Тушина, сразу угадав в посетительнице постороннюю.

- Я по вашему личному вопросу, - с неприятной задушевностью произносит Хомутова, садится без приглашения и, поймав взгляд директорши, гипнотически не отпускает его. - Наши семьи, Анна Кондратьевна, связала общая беда. Кира, дочка ваша, в августе отдыхала в Крыму. Познакомилась там с моим племянником. И так это нам обернулось! - Хомутова неторопливо достает платочек, промокает щеки под сухими глазами.

Тушина пока ничего не отвечает, пока лишь изумлена нелепым каким-то визитом.

- Парень только из армии, а девочка красивая, сексуальная, силком тащит в койку, - продолжает Хомутова. - Вот снялись на память, - со вздохом показывает фотографию, где на фоне южного пейзажа смонтирована молодая пара.

Тушина гневно выхватывает фотографию, рвет в клочки и сыплет перед носом Хомутовой на стол. Чтоб Кира кого-то "тащила в койку"?!

- Вранье, вранье и вранье! Пошла вон!

- Зачем так, Анна Кондратьевна. Фотографий-то вон, - Хомутова вынимает и разворачивает веером пачку фотографий. - Вы поймите, у парня из-за Киры большие неприятности!

Тушину осеняет:

- Ты шантажистка, что ли?

- Конечно, шантажистка, - садится поудобней, кладет ногу на ногу.

Первый тур обработки так и задуман: убедить Тушину, что у нее собираются вымогать деньги. Чем больше вывести из равновесия, раскочегарить, тем сильнее будет шок от дальнейшего.

- Катя! - жмет директорша кнопку на селекторе. - Вызови ко мне... Катя! крупными шагами выходит в приемную выяснить, что там с Катей, которая не откликается.

Это предусмотрено. Секретаршу под благовидным предлогом удалили. Вместо нее Тушина обнаруживает двух молодчиков из хомутовской охраны.

- Кто такие? - грозно спрашивает она.

- Мы с мамой.

- Тоже переживаем.