Мафиози и его одержимость 2 (ЛП)

Прочистив горло, я покачал головой. Мои эмоции были в смятении. Я не только подвел Валери, но и не спас Ирину, когда мог.

- Посмотри на меня, - снова взмолился я.

Молчание затянулось. Секунды тикали. Я ждал. Наконец она подняла голову. Ирина смотрела на меня бездушными темно-карими глазами. Ее некогда безупречное лицо было покрыто синяками и порезами. Они прекрасно заживали, но я знал, что как только они уйдут, их место займут новые.

Мой взгляд переместился на юг, и там, где ошейник был прикреплен к ее шее, я заметил, что ее кожа была красной, почти исцарапанной. Ее волосы были в беспорядке, коротко подстриженные до шеи и под разными углами, как будто их гневно подстригли.

Ее челюсти сжались, а затем губы приоткрылись, как будто она хотела что-то сказать. Она выдохнула через нос и с трудом сглотнула.

- Константин, - прошептала она.

Я страстно ненавидел это чертово имя. Покачав головой, я твердо сказал: - Никогда. Я никогда больше не буду Константином. Я - Виктор. Виктор Иваншов. Отныне для тебя—я Виктор.

Она склонила голову набок и посмотрела на меня своими темными глазами. Это было почти так же, как если бы я смотрел на свою собственную пустую, испорченную душу.

Ирина одарила меня легкой натянутой улыбкой. - Всё было прямо здесь. Прямо перед тобой, Константин, а ты отказывался это видеть.

Мое горло сжалось, и невидимая тяжесть сжала мою грудь от ее слов, и я опустил глаза, почти стыдясь того, как много в ее словах звенело горькой правды. С трудом сглотнув, я почувствовал тяжесть во рту. Мой голос прозвучал грубо для моих собственных ушей, когда я наконец заговорил. - Как долго?

Ирина долго смотрела на меня, прежде чем ответить. - Я даже не помню. Это было так давно, что я потеряла счет.

Она вцепилась в одеяло и еще плотнее вжалась в его мягкость. Ее мрачные глаза закрылись, и она обиженно вздохнула. - Мне было двенадцать, когда меня похитили, - тихо прошептала она. Я чуть не пропустил эти слова мимо ушей и почти пожалел об этом.

Это чертовски больно. Больнее, чем я думал.

Встав, я в отчаянии зашагал по комнате. Мои кулаки сжались по бокам и я подавил желание сломать что-нибудь – убить блядь.

Краем глаза я заметил, что Ирина встала. Ее тело тяжело привалилось к стене, как будто ей было больно. Прошло несколько секунд, и она, наконец, сделала дрожащий шаг вперед.

- Я была сиротой, бежавшая от жестокой системы усыновления, но вместо этого оказалась в адской дыре. Не в том месте. Не в то время. Они увидели меня. В мгновение ока, меня забрали. Завязали глаза, накачали наркотиками, а потом я очнулась в клетке.

Я остановился и повернулся к ней. Она смотрела себе под ноги, погруженная в свои мысли.

- Оно известно под многими именами. Игра. Ищейка. Но сам клуб, где сидят все хозяева манежа, называется - Вор в законе.

Ирина подняла голову, наши глаза встретились. Она поймала меня в ловушку, заставив увидеть ее правду. Ее голос дрогнул, когда она заговорила. - Это там, где находится Арена. Где происходит игра. Где нас продают, покупают, используют и выбрасывают. Там хозяева зарабатывают миллионы за ночь.

Это ... это было делом Валентина. Вот откуда у него деньги. На чем была построена его Империя. Это был его источник силы и именно то, что я должен был уничтожить. То, что Алессио хотел, чтобы я уничтожил.

- Продолжай, - настаивал я, желая знать все. Я должен был узнать.

Ее пальцы коснулись кандалов, а затем она опустила руки по бокам. Я видел, что ее тело было слабым, хрупким и отяжелевшим. Увядший цветок. Она так напоминала мне мою мышку—мою милую Валери.

- Когда случается что-то плохое, твое сердце спорит с тобой и твой мозг оказывается в беспорядке. Сначала я растерялась. Думала, что это всего лишь сон и я проснусь, и все это исчезнет, - продолжала Ирина, ее слабый голос звучал далеко сквозь рев в моих ушах. - Мне повезло, что мне было двенадцать. По крайней мере, я понимала, что происходит. Не всё, но большую часть. Я знала, что происходит что-то плохое. Я знала, что будет больно. Я была к этому готова. Я поняла, что моя жизнь закончилась в тот момент, когда меня накачали наркотиками и завязали глаза в первый раз.

Она снова подняла голову, и я увидел слезы в ее глазах. На ее лице не было никаких эмоций, но слезы, стоявшие в глазах, выдавали ее.

- А как насчет тех, кто еще дети? Кому всего семь лет? - пробормотала она. По ее щеке скатилась слеза. - Они ничего не знали и не понимали. Они прошли путь от безопасности до того, чтобы быть брошенными в логово Вора в Законе. На арену, на которой они никогда не выживут. Они взывают о помощи. Кричат громко, чтобы их мама и папа спасли их. Они умоляют и плачут. Никто не пришел на помощь, Константин. Маленькие девочки и мальчики. Никто не слышал их криков.

Еще одна слеза скатилась по ее щеке, и она подавила рыдание. - Ты можешь видеть, как им больно. Как они истекают кровью. Потом они не могут ходить. Их маленькие ножки дрожат, и они падают.