Айла игриво шлепнула меня по голове. - Ты и остальные-самые глупые дяди на свете.
-Ты хочешь сказать, что мы самые лучшие дяди, - ответил я, подмигнув, прежде чем встать во весь рост. - Давай поедим. Я умираю с голоду.
Айла кивнула и быстро обняла меня. - Добро пожаловать домой, Виктор.
- Спасибо, - держа ее еще мгновение, я наслаждался ощущением того, что она в моих объятиях, прежде чем отстраниться.
- Я могу съесть целых три тарелки! - воскликнула она. - Но всё же я не смогу. Мой желудок не вместит всё, - Айла надулась, когда мы вышли из кабинета.
- Если ты еще поешь, то лопнешь, - пошутил я, шлепнув ее по заду.
Алессио угрожающе зарычал, предупреждающе сверкнув глазами. Но Айла… - она замолчала.
Она посмотрела на меня со слезами на глазах.
Какого хрена?
Когда Алессио заметил, он быстро начал трясти головой, его взгляд встрел мой в панике. - Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Он не это имел в виду, Ангел.
Он выглядел так, будто собирался убить меня, и я был совершенно чертовски потерян.
Айла шмыгнула носом и погладила ладонью свой беременный живот.
- Ты только что назвал меня толстой?
А?
А потом она разрыдалась, громко всхлипывая, как будто кто-то только что умер.
Я быстро попятился, осторожно вытянув руки перед собой. - Что?
- Он назвал меня толстой, Алессио, - простонала Айла.
- Нет, нет, нет, он этого не делал. Виктор, скажи что-нибудь!
- Я не называл тебя толстой. Я просто сказал, что ты сейчас лопнешь ... — Я замолчал, когда она зарыдала громче.
- Ты опять назвал меня толстой!
Алессио вздохнул и устало потер лоб. - Ну вот, опять, - пробормотал он себе под нос.
Подождите...что? Я не называл ее толстой. Ведь так?
Глава 8
Алессио бросил на меня через стол яростный взгляд. Он, вероятно, думал о нескольких способах как изуродовать мое тело.
И я думал о множестве способов избежать не только его гнева, но и криков Айлы.
Она уже давно перестала плакать, после того как Алессио несколько минут пытался ее успокоить. Но ее тихое сопение немного разбило мне сердце. Было много путаницы, затуманившей мой гребаный разум.
Заняв наши места, я увидел, как другие ребята вышли вперед. Феникс ударил меня сзади по голове, от чего я чуть не ударился об стол.
- Добро пожаловать домой, ублюдок.
- Хорошее
Он пожал плечами, прежде чем сесть рядом со мной. - Это единственное
Я посмотрел на Николая, наблюдая, как он садится напротив. - Хорошо, что ты дома, - сказал он в знак признательности.
- Ну, хорошо быть дома.
Мэдди и Лена вышли вперед и присоединились к нам за столом. Бедная мама Лена. Она выглядела бледной и растерянной. Пришло время дать ей передышку.
- Не волнуйся, Лена. Я в порядке. Мы в порядке. Это был бизнес, - спокойно объяснил я. Ее глаза расширились, и она молча кивнула.
Вот и вся информация, которая ей была нужна. Это
С другой стороны, это было
- Вы, ребята, когда-нибудь доведете меня до сердечного приступа. Дайте этой бедной старушке передохнуть, хорошо? - хрипло ответила она, свирепо глядя на нас.
- Извини, - пробормотал Феникс, прежде чем продолжить набивать рот едой.
Мой желудок заурчал при мысли о еде. Уставившись на свою тарелку, я вздохнул с облегчением.
- Я скучал по твоей стряпне, Лена.
Она кивнула и послала мне легкую улыбку. Лена не могла долго злиться на нас. Это было невозможно.
Черт, как же я был рад оказаться дома!
При этой мысли все рухнуло и замерло. Какой же я был идиот?
Это не продлится долго. Я должен вернуться к Солонику. Я должен снова покинуть свою семью и уползти обратно в адскую дыру, из которой отчаянно пытался выбраться.
Что ж, это было истинное определение "к черту мою жизнь".
Чувствуя разочарование, я сосредоточился на тарелке, пока голос Мэдди не нарушил тишину.
- Айла, почему ты не ешь?
Я резко поднял голову и увидел, что Айла уставилась на свою тарелку, но вместо того, чтобы есть, она только толкала свою еду. Мое сердце немного сжалось при виде печального выражения на ее лице.
- Я не очень голодна, - тихо ответила она, прежде чем натянуто улыбнуться Мэдди. Это никого не убедило. И уж точно не Алессио.
Алессио сидел между мной и Айлой, так что мне пришлось перегнуться через него. - Я не хотел этого говорить, малышка. Ты неправильно поняла мои слова. Я не называл тебя толстой. Ты самая красивая девушка, - прошептал я, надеясь, что на этот раз она не заплачет.