Я стояла у небольшого иллюминатора и смотрела на нее. Шарик в пустоте, казался окутанным странным, темным маревом, через которое не проникал свет желтой звезды этой системы. Ни огонька, ни проблеска, мертвое небесное тело на фоне такого же безжизненного космоса. В этот момент ко мне почти удалось пробиться какой-то мысли, но это озарение, подобно зараженной планете в иллюминаторе, мелькнуло и ушло. Я отвернулась от окна и позволила врачам увлечь меня обратно в недавно покинутую палату. Мимо пронесли носилки с прикрытым накидкой телом. Один из паладинов не пережил этой битвы.
На Императора было больно смотреть, его ощутимо раздирали противоречивые чувства, эмоции, мысли. Они не давали ему остановиться, замереть в скорби или же по-деловому заняться работой, вынуждали метаться и не находить себе места. После некоторого раздумья, он последовал за мной в медотсек.
Пока врачи залечивали рану, укладывали меня в постель и делали инъекции, Анатоль стоял рядом, молча нахмурив брови. Затем оглядел лекарей и ушел, решив задать свои вопросы позднее. Один из врачей разбинтовал мою руку и стал обрабатывать рану, а я смотрела на текущую из пореза кровь.
Это все по-настоящему. Я не сплю. Мне не кажется. Это происходит на самом деле.
Мир вокруг чуть покачнулся, но вскоре темная пелена ушла, и все осталось на своих местах — до боли четкое, материальное и настоящее.
Я знала, что это такое, что происходит со мной.
Отчуждение. Первое, с чем сталкиваются путешественники между мирами. Многие из них пропадают и погибают даже не из-за несчастных случаев, неудачных перемещений или же враждебной среды, а по собственной неосмотрительности.
Вся беда в том, что резкая смена обстановки, правил и законов мироздания вводит человека в состояние отчуждения. Кажется, что все это просто игра, странный сон, ненастоящее. Так зачем терзаться сомнениями, к чему осторожность и обдуманность действий? Как во сне — нет четкости восприятия мира и самосознания, все течет, меняется, а ты лишь словно смотришь на себя со стороны.
Я застонала и откинулась на подушки. Не думала, что и меня, прошедшую столько самых разных миров, может подстеречь этот капкан. Может дело в том, что я не меняла миры уже сто лет, а только физически путешествовала по одному-единственному, пусть и очень большому.
Пришлось прикрыть глаза и мысленно осмотреть заново, без пелены марева, прошедшие дни, полные событий. Если не начать обдумывать действия и не вернуть себе здравость ума и восприятия, я погибну. И чудо, что я ещё не умерла!
Вокруг меня реальный мир, настоящий и в разы более опасный, чем прежняя, известная мне Империя. Я позволила увезти себя с точки, где еще мог остаться портал или аномалия, через которую я бы могла вернуться обратно.
Меня утащили неизвестные люди в качестве пленника на свой корабль.
Один из них — мой родственник и Император этого нового, настоящего, но неизвестного мне мира.
Две планеты, на которых мы побывали, заражены и мертвы, полны врагов, Тьмы и странных энергий, которых в прежней Империи не наблюдалось.
Меня везут на Гиру, столицу Империи, видимо, пока еще живую планету.
Пусть это будет основная канва событий.
Мои же действия в последние дни не были ни осторожными, ни обдуманными.
Не сработал инстинкт с самого начала, я не ощутила перехода из одного мира в другой, не напряглась при виде неуместных нищих и процессии паладинов. Нужно было сразу спрятаться, не выдавая себя словами и действиями, отойти на безопасное расстояние. Возможно, я хотя бы быстрее поняла, что прежнего мира вокруг нет. Если бы я не поддалась любопытству, то успела бы заметить заколоченный вход космопорта, отсутствие огней и тишину мертвого мира вокруг. Конечно, улететь с паладинами был не самый плохой вариант. Остаться одной посреди толп темников без защиты, оружия и космического корабля грозило смертью. И не факт, что мне удалось бы найти путь обратно раньше, чем странные существа растерзали бы меня на части. Пусть будет так, это действие не было сознательным, но скорее всего — единственно возможным.
Я кивнула своим мыслям.
Дальше я не пыталась установить контакт с Анатолем, получить от него нужную информацию. С одной стороны, это неплохо — я на подсознательном уровне проявила осторожность. С другой же, я теперь в его глазах некий игрок, который — по его мнению — отлично осведомлен о происходящем и имеет какие-то цели. А участвовать в этой игре мне не стоит. Гораздо разумнее было бы сослаться на амнезию, парадокс или что другое, чем делать загадочный вид. Но учитывая, что я продемонстрировала в недавнем сражении, уже поздновато играть из себя жертву.
Я полезла воевать на Крааморт. Тут уж я явственно представила себе декана Фредерика и его нотации о глупости бросаться в сражение, не осмотревшись и не оценив ситуации. Он так долго винил меня в неосмотрительности, в ребячестве и нежелании признавать предел своих возможностей… Мне казалось, я уже выросла из такой схемы поведения.