Маг для особых поручений

Мужчина несколько мгновений непонимающе смотрел на нее, а потом удивленно спросил:

– Ты не знаешь, кто такие урмаки, да?

– Не знаю, - отмахнулась Мьюла и повторила: - Почему твой барс приходит только по ночам?

– Потому что днем ты не гасишь очаг, - улыбнулся Айват, - а ночью мне холодно без огня… потому и барс…

Мьюла почти ничего не поняла из его слов. К тому же она сильно удивилась: о чем это он? Она и ночью не гасит очаг, что она, дура, что ли! Но развивать данную тему не хотелось, у нее появилась проблема посерьезнее - настоятельная потребность посетить туалет. Мьюла озабоченно осмотрела комнату. Крашенный черной краской очаг. Деревянная, явно самодельная мебель. Стол без скатерти. На полу у очага какая-то шкура - похожая на медвежью. Видимо это именно на ней спала Мьюла в обнимку с ручным барсом. На полках в углу немногочисленная посуда: какие-то глиняные горшочки, жестяной кубок, чугунная сковорода. В другом углу этажерка с маленькими деревянными фигурками правящих Богов. Мьюла хмыкнула - примитив! В Дарии статуэтки Богов вырезали из мрамора и украшали бисером и стразами. А здесь - сплошное убожество и примитив! И вообще, ее спаситель жил очень бедно. Так не жили даже тавагцы. Так в Дарии не жил никто. Мьюла поморщилась. Ладно, какое ей дело, богат он или беден. Ей за него не замуж выходить. Сейчас главное найти туалет. Может, спросить? Мьюла замялась, как-то не удобно.

– В сенях ведро, - внезапно сказал наблюдающий за ней Айват.

– Какое ведро?

– Ну… Для этого дела… Сама дойдешь?

Мьюла кивнула и неуверенно встала на ноги. Айват подсунул ей под ноги короткие разношенные сапоги.

– Холодно, что ж ты все босиком-то скачешь…

Мьюла утонула в огромных сапожищах и неуклюже заковыляла к двери, только сейчас заметив, что она одета в чистую полотняную мужскую рубаху. Мьюла нахмурилась и остановилась.

– Это ты переодел меня? - спросила она Айвата.

– Конечно. - Он напрягся, явно ожидая от нее криков негодования. - Твоя одежда была вся в засохшей крови. Впрочем, как и ты сама. Извини, но мне пришлось тебя раздеть и помыть. Не буду врать, что я делал это с закрытыми глазами. Да, я видел тебя обнаженной и даже прикасался к тебе, но куда мне было деваться? Я вымыл тебя, перевязал раны и переодел. Надеюсь, ты не будешь на меня за это в претензии?

– Не буду, - кивнула Мьюла. - Спасибо.

Айват с облегчением перевел дух.

Когда она вернулась в комнату, Айват как раз ставил на стол чугунок с чем-то, пахнущим так вкусно, что Мьюла едва не захлебнулась слюной. Она подошла к столу, села на широкую деревянную скамью.

– Что это?

– Суп. - Айват протянул ей простую деревянную ложку. - Ешь пока не остыл.

– А ты?

– А я потом. - Он замялся. - У меня нет мисок и ложка всего одна.

– Сколько тебе лет? - приступила к допросу Мьюла. Она лучше всех знала, что внешность бывает обманчивой. Высшие, например, в большинстве своем выглядели молодо, хотя их возраст порой исчислялся тысячелетиями.

– Двадцать шесть.

– А почему ты живешь один? Где твоя семья? - Мьюла жадно набросилась на еду, наворачивая суп прямо из чугунка.

– Семья в деревне, а деревня в долине за перевалом, полдня пути отсюда. Там живут мои родители и младшая сестра. А живу здесь один, потому что я - лесничий. Состою на королевской службе.

– А что за королевство? - Мьюла мигом смолотила полчугунка и еле заставила себя остановиться, чтобы не сожрать все. Она пододвинула чугунок к Айвату и протянула ложку. Он улыбнулся и покачал головой. - Ешь все, я еще сварю. У меня мясом весь ледник забит, до весны хватит. В крайнем случае на охоту схожу… А королевство называется Беотия. Не слыхала?

– Нет. Похоже, меня занесло в чужой мир. Как он называется?

– Мир? Ксантина. А ты откуда? Из какого мира?

– Неважно, - отмахнулась Мьюла. - Говоришь, деревня за перевалом. Так мы в горах?

– Да. Медные горы. А ты… - Он нерешительно взглянул на нее. - Пойми меня правильно, я не настаиваю, чтобы ты рассказывала мне о себе, но… у меня такое чувство, что тебя выкинуло сюда прямо из боя…

– У тебя правильное чувство. - После еды Мьюлу одолела слабость. Захотелось прилечь прямо там, где сидела. Она склонила голову на стол. Айват подхватил ее на руки и отнес в постель. Она заснула мгновенно, а он еще некоторое время смотрел на нее и думал, какая же она хрупкая и милая, и будь его воля, он ни за что не разрешил бы ей воевать.

24

Проснулась Мьюла от зова. Она сразу узнала его. Скрижали. Так могли звать только они. Она откинула одеяло и встала, отметив, что Айвата в комнате нет. Не было его и в сенях. Мьюла нашла в углу старую потрепанную доху, закуталась в нее и вышла из избы в морозный холоднющий день.

Изба Айвата стояла прямо посреди леса и гор - деревья подступали к дому очень близко, словно заменяли ему забор, а горные вершины, казалось, затмевали небо. Из хозяйственных построек наблюдался только сарай, дверь которого была закрыта снаружи на щеколду. У самой избы снег был утрамбован и сметен, но буквально в двух шагах начиналась целина, по которой шла широкая колея лыжни.