Маг и его кошка

– Вы опоздали, мастер, – голос у девчонки был звучный и чистый. И чуть равнодушный. – Меня чуть не убили.

Она неспешно вернула клинок в ножны, нисколько не стесняясь своей наготы.

– Задержался. Не убили же, – хриплый мужской голос донесся откуда-то сверху, а потом рядом кто-то спрыгнул – мягко, почти неслышно. Навалившееся сверху неподъемное тело не давало разглядеть незнакомца.

– Еще один жив, смотрю, – чьи-то руки стянули с Джованни тело, а потом по глазам ударил свет – неожиданно яркий после почти полной тьмы подвала.

– Нет, мастер, – по голосу Джованни понял, что девчонка подошла и встала рядом. – Он меня спас.

– Спас? – мозолистые пальцы мечника ухватили Джованни за подбородок, принуждая поднять голову. – Рыцарь, значит?

– Я не рыцарь, – проговорил Джованни разбитыми в кровь губами. – Просто прохожий.

Глаза все еще слезились от света, но он сощурился и принудил себя посмотреть туда, где за ослепительным огнем прятался незнакомец. А затем принудил подняться, как ни болело избитое тело.

– Печать Хаоса, – сказал мужчина, и фонарь в его руке потух, ослепив повторно, теперь уже тьмой. – Из этих.

– Нет! – мотнул головой Джованни, уже понимая, к кому попал в руки, и понимая, что поздно, бесполезно: не поймут, не поверят, никогда не поверят агенты официи дознавателей, что он порвал с Черной, что не приносил кровавых жертв, что сумел остановиться на пути Змея, кусающего собственный хвост…

Шелест вынимаемой из ножен стали подтвердил – это все. Пощады не будет.

– Он убил жреца.

Небрежно брошенные слова девчонки остановили, казалось бы, неизбежное. Рука с клинком замерла в доле дюйма от шеи Джованни. Он чувствовал жадную дрожь металла в такой опасной близости от своей шеи.

Мучительно не хотелось умирать.

– Убил жреца? – протянул обладатель хриплого голоса. – Интересно. Пойдем с нами, парень. Побеседуем.

* * *

– Это все. Можно мне напиться? – Он с надеждой посмотрел на кувшин с холодной водой на столе.

Пить хотелось страшно. Прямо нечеловечески. Да и как иначе, когда говоришь и говоришь несколько часов, без остановки, отвечая снова и снова на одни и те же вопросы.

Джованни не скрыл ничего. Бесполезно таиться от дознавателей, они чуют Хаос.

Да и противно было врать у последней черты. Может, в жизни раньше он частенько трусил, но умереть собрался с достоинством.

– Ты слышишь Ее голос? – мягко спросил мастер Йорис, чье появление в подвале так кстати оборвало избиение.

Уже не молод – слегка за сорок. Прямые волосы с проседью, обвислые усы и лицо в резких складках, как кора дуба. Высокий и костистый, с длинными руками и ногами, он двигался с необычайной легкостью и быстротой, стремительно, но совершенно бесшумно.

Агент официи, дознаватель третьего ранга.

– Пей, – девица подвинула кружку.

Имя у нее было под стать внешности, боевое, но нежное – Адаль. А-даль – звонко, звучно перекатывается во рту…

Сейчас она была обряжена в мужской костюм: штаны заправлены в высокие ботфорты, простая шемиза, без вышивки и кружев, и небрежно накинутый колет. Тонкая ткань на груди чуть топорщилась и натягивалась при каждом вдохе, напоминая о подсмотренном в подвале – чужой наготе, чужой тайне.

Обладательница боевого имени сурово свела брови, словно прознала о мыслях Джованни. Прознала и не одобрила.

Он жадно припал к кружке, выхлебал все до дна в один глоток.

– Слышишь Ее?

– Иногда… по ночам, как шепот.

Они переглянулись.

– Судьба, мастер, – сказала девица.

Интересно, сколько ей лет? В храме казалось, не старше Франчески, а то и моложе. А сейчас посмотреть – и все двадцать будет. И держится совсем иначе, чем в храме. Там была спокойная, отрешенная, а здесь вся – словно натянутая тетива…

А все равно красивая.

– Но ты можешь бороться? – снова спросил Йорис.

– Может, – откликнулась Адаль. – Он убил жреца. И не для того, чтобы зарезать меня самому.

А что толку, что красивая. Все равно…

Джованни перевел взгляд за окно. Туда, где злое маджаратское солнце поливало лучами горные склоны. Еще в окошко виднелся край монастырской стены, сложенной из необработанного известняка.

Зачем все это? Дорога эта долгая, допрос несколько часов? Убили бы прямо там, к чему такие сложности?

…Они не пожелали говорить над трупами в заброшенном доме. Связали Джованни руки, посадили на лошадь и отправились в горы, к ближайшему монастырю. Настоятель посчитал за честь дать приют дознавателям. Глазам, ушам, карающим дланям Храма, оружию веры против ереси.

– Пусть сам ответит.

– Могу, – буркнул Джованни, снова обращаясь взглядом и мыслями к монастырской келье.

– Она не отпустит тебя, ты же знаешь?

– Знаю, – безразлично подтвердил он.

Зачем так долго-то? Он давно рассказал все честно, без утайки. Пусть Йорис вынет свой клинок и довершит то, что не успел в подвале.

Уже нет сил ждать. И бояться сил не осталось.

– Тогда на что надеялся?

– Ни на что. Думал, буду бороться, пока смогу.

– Это гордыня, – голос у Адаль что ее клинок. Холодный, чистый, певучий. – Человеку не побороть Черную в одиночестве. Ты всегда будешь слышать Ее голос. Он приведет тебя к другим отмеченным Хаосом. Снова и снова. Не бывает бывших культистов.