Маг и его кошка

Я бледнею от скрытого в ее словах намека, но Элвин на секунду сжимает мою руку, как бы говоря «Не смей встревать».

И не думала. Это игра, правил которой я не знаю.

– Делать фамильяра из фэйри – слишком просто. Вы знаете, как я ценю сложные задачи.

– Просто? – она слегка приподнимает совершенную бровь.

– Конечно, – простодушно улыбается мой хозяин. – Как мы помним из Священных Заветов: природа фэйри изначально низменна и близка к животной. Каждый второй маг пробовал превратить животное в фамильяра. Скукотища.

Я еле удерживаю порыв отступить, сбежать. Кажется, единственное, что может ждать Элвина после подобного оскорбления, – тюрьма и дыба. Но Иса только откидывает голову, чтобы рассмеяться.

Словесная дуэль продолжается. Элвин отвешивает ехидное и глубокомысленное замечание по поводу запоздавшей весны, повелительница отвечает изящной шпилькой. Они обмениваются двусмысленными насмешками, как театральные актеры – репликами, а я едва успеваю ловить вторые и третьи смыслы, скрытые за каждой фразой.

К счастью, от меня в этом состязании требуется только слушать, и я слушаю, опустив взгляд.

– Все это мило, – обрывает княгиня пикировку. – Но мне нужно удалиться, чтобы собрать снегоцветы для бала…

– Конечно, ваше высочество.

– …И я хочу, чтобы Франческа пошла со мной и помогла нести корзину.

– Но ваше вы… – пытается возразить Элвин Иса оборачивается ко мне и вдруг подмигивает, совершенно не утратив невозмутимого выражения лица.

– Буду счастлива помочь вашему высочеству, – завороженно отвечаю я, не отводя от нее взгляда.

* * *

Смех княгини – как перезвон колокольчиков:

– Ты видела его лицо, дорогая? Мужчин нужно иногда ставить на место, иначе они начинают забываться.

Я невольно улыбаюсь вместе с ней, вспоминая возмущенное выражение лица своего хозяина.

– Хотела поговорить с тобой наедине. Поболтать по-женски.

Меня не обманывает предложенный ею дружеский тон. Я прекрасно помню свое место.

– Конечно, ваше высочество.

Княгине интересно, как я стала собственностью Элвина – она не использует стыдливое «фамильяр», как мой хозяин, и правильно делает. Я видела животных-компаньонов у двух рондомионских магов. Собаку и крысу. Это действительно просто животные, пусть крупнее и умнее обычных.

Когда фэйри на приемах спрашивали меня о моем прошлом, я отвечала очень кратко или вовсе уводила разговор в сторону, но с княгиней так нельзя. Иса хочет подробностей, и я отвечаю ей честно и прямо.

Мне нечего стыдиться.

Рассказываю лишь факты, не пытаясь обвинять своего хозяина. Злословить за спиной того, от кого во всем зависишь, – презренная, рабская привычка, я не унижу ни Элвина, ни себя подобными жалобами.

Охлажденное игристое вино в бокалах на тонкой вытянутой ножке и две грозди винограда – белого и красного. Мы сидим на диване и беседуем, а за стеклянной стеной рядом – зимний сад.

Действительно зимний…

Буйство тропических растений – пальмы, лианы, папоротники в два человеческих роста, деревья с толстыми, мясистыми листьями, низкий стелющийся по земле кустарник, усыпанный крупными голубыми цветами…

И все это великолепие – из снега и льда.

Красиво. И очень, очень холодно. Даже от взгляда на стеклянную стену мороз пробирает.

– Когда-то это был настоящий лес, – поясняет княгиня, проследив направление моего взгляда. – Мне захотелось сохранить его навсегда таким.

Я вздрагиваю, а она успокаивающе похлопывает меня по руке ледяными пальцами:

– Не переживай, девочка. Он и сейчас жив, лишь полностью переродился. Растет, плодоносит и цветет. Затем мы и здесь.

Она допивает вино.

– Возьми корзину и плащ. Не снимай его, если не хочешь остаться там навсегда.

Я спешно накидываю протянутый ею плащ – суконный, теплый, подбитый по краю вытертым лисьим мехом.

Наверное, он заклят, потому что, когда мы входим в зимний сад, я не чувствую ни малейшего холода. Даже пар не выходит изо рта.

– Вон там, – княгиня кивает в угол сада, где стоит ледяная скульптура юноши, вскинувшего руки в жесте то ли защиты, то ли мольбы. – Гай был таким милым мальчиком. Очень жаль, что он не послушал меня, когда я говорила про плащ.

Мне становится жутко. Вцепляюсь в край накидки так, что теперь даже богам не под силу разлучить меня с этой тряпкой.

– Снегоцветы, – Иса задумчиво срезает с кустарника голубой цветок. Он и вправду живой – под тонкой льдистой кожицей переливается опалесцирующий свет. – Еще одна традиция – я дарю их гостям по случаю нового года. На счастье.

Мы медленно движемся по дорожке. Княгиня срезает цветок за цветком и кладет в корзину в моих руках, продолжая свои расспросы.

– Тебе нравится быть собственностью Элвина?

– Нет, – в моем голосе нет той уверенности, которую я хотела бы ощущать. – Кому понравится быть рабыней?

– Тебе били рабскую татуировку?

– Нет.

Впервые слышу про такие татуировки.

– Тогда ты не рабыня, – голос правительницы мягок, как лебяжий пух. – И не фамильяр. Элвин плохо разбирается в законах, девочка. Для таких, как ты, есть название. Ты – вассал долга, откуп.

– Как?