Маг и его кошка

Это пожелание было прервано разгоревшейся в углу картежников перепалкой. Мужчина с испитым лицом брызгал слюной и тряс за грудки соперника, обвиняя того в жульничестве и применении магии. Обвиняемый – темноволосый красавчик театрально-зловещей внешности – кривил алые губы и отворачивал лицо с подчеркнутой брезгливостью.

– Ишь, какой прилизанный. Из этих, штоль? – откомментировал внешность обвиняемого мужичок, только что рассуждавший о семейном счастье графа.

– Побьют, – веско подытожил его приятель-виллан. И снова сплюнул на пол шелуху от ореха.

Скандал меж тем нарастал. Красавчик нервно вздрагивал, закатывал глаза, всем своим видом давая понять, как страдает его чувствительная натура от такого нелюбезного обращения. И в тот момент, когда по всем законам жанра кулак обманутого картежника должен был познакомиться с лицом плута, с молчаливого одобрения прочих посетителей трактира за спиной обвиняемого выросли два амбала.

– Остынь, – сказал один из них сиплым голосом и выразительно похрустел костяшками пальцев. – Чего гудишь?

Обвинитель резко сник, выпустил край рубахи. Посетители, поняв, что драки не будет, вернулись к своим делам. А победитель встал, показушно отряхнул слегка пострадавший во время спора костюм и направился к выходу.

– Нет, ну братцы, что же это делается! – возопил пострадавший, сообразив, что жертва удаляется небитой. Теперь он вещал, обращаясь ко всему трактиру разом. – Среди бела дня, при всем честном народе шулер обыгрывает вольного йомена, а никто и слова ни скажет?

– Не скажет, – меланхолично подтвердил виллан, доставая из кармана очередной орешек. – Дурных нема связываться. Был бы один…

Но судьба сегодня словно задалась целью оспорить слова горе-предсказателя. Не успела отзвучать жалоба, как на пороге залы для знатных посетителей возникло новое действующее лицо драмы.

При его появлении зал замолк как-то сам собой.

– Шулер? – альбинос в костюме знатного лорда обвел взглядом притихший зал. – Не люблю дерьмовых шулеров.

Магическим ударом темноволосого впечатало в стену. Распластанный по ней, он тщетно трепыхался, пытаясь вырваться из невидимых тисков. Бросившийся на его защиту первый громила пролетел через всю залу и вынес спиной дверь. Второй последовал за ним. Альбинос криво ухмыльнулся, прошел через зал ко все так же висящему, словно распятому на стене, мошеннику.

– У нас, в Дакии, – сказал он задумчиво, обращаясь скорее к себе, чем к кому-то из присутствующих, – ублюдочным шулерам рубят пальцы. Рубят и прижигают.

А потом медленно и с видимым удовольствием начал ломать жертве пальцы. По одному.

После первого же перелома темноволосый заголосил и принялся умолять доброго сэра о пощаде:

– Я не шулер, ваша милость, – скулил он, с ужасом посматривая на вывернутый под неестественным углом палец. – Этот придурок просто проигрывать не умеет.

Фраза привела альбиноса в невообразимую ярость.

– Не ври, сссука, – прошипел он в лицо жертве и сломал сразу два пальца.

На восьмом переломе красавчик потерял сознание от боли, но альбинос методично довел дело до конца, после чего плюнул на сползшее по стенке тело и ушел обратно в зал для знатных посетителей, так и не удостоив остальную трактирную публику даже мимолетным взглядом.

– Однако… – глубокомысленно заметил виллан, нарушив все еще стоявшую после ухода альбиноса тишину.

Подтверждая эту философскую мысль, его собутыльник громко икнул.

* * *

– Впечатляет.

Альбинос оторвался от гусиной ноги, чтобы смерить взглядом посмевшего подсесть к нему наглеца.

– Чего тебе, горбатенький?

– Хотел выразить искреннее восхищение вашими воспитательными методами, мой друг. Должно быть, вы питаете большую нелюбовь к шулерам.

– Ненавижу, – коротко буркнул маг. И зачавкал, уделяя внимание отменно прожаренной птице.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, мой друг, но вы – Фергус Дакийский, двенадцатый Страж.

Теперь альбинос посмотрел на случайного собеседника куда более пристально. Взгляд скользнул по костюму – дорогой, из превосходной ткани, расшит золотом. Остановился на крупном перстне с рубином на указательном пальце гостя, перешел на другой перстень, на соседнем пальце, с печаткой в виде геральдического льва.

– Я-то да. А ты что за гусь? – с этими словами Фергус Дакийский снова отдал все внимание гусю первому. Жареному.

– О, мой могущественный друг, – многозначительно улыбнулся горбун. – Вы, как и любой другой маг, без сомнения, слышали обо мне. Но это не так важно. Куда важнее, что у меня есть предложение…

Глава 15. Ответы

Элвин

Сразу после бала я уехал в Фельсину.

Просто не смог устоять перед соблазном, когда выяснил, какими возможностями обладает отыгранный у Фергуса рыжик. В бурю Гейл играючи преодолевал сотни миль, не чувствуя усталости.

Я всегда умел и любил вызывать бури.