Маг и нимфа, или неправильное фэнтези

Василиса отлипла от шкафа — тот снова с кряхтением оплыл, словно став ниже — и пошла к выходу, но от двери обернулась:

— Да, кстати, тебе привет от Гертруды.

— Она что, вернулась?

— А ты думаешь, отчего кавардак был?! А-а, ты ж болел!.. Да, тут история приключилась, старик всех грозился уволить, если не разберёмся, а потом оказалось, что это свои же, — девушка издала неопределённый свистящий звук. — Спроси лучше Пека, тебе понравится.

— Хорошо, — я улыбнулся. — Ей тоже привет, ты ж её встретишь?

— А она, что, предупреждает?! — Василиса смеялась каким-то своим мыслям. — Ладно, сиди уж, а то мне пора.

— Василиса! — воззвал я так жалостливо, как только мог.

— Чего тебе?

Я изобразил гримасу ребёнка, которому никогда в жизни не доводилось поиграть хотя бы в одну-единственную игрушку, но который при этом скромен настолько, что просит всего лишь разрешения постоять хоть минуточку перед витриной игрушечного магазина, и всё так же жалостливо произнёс:

— А ты поможешь мне персонажа придумать?

Девушка думала лишь секунду:

— Знаешь, что? Возьми себе девочку!

Я офонарел:

— Чего?!

Волшебница подмигнула:

— Пол посетителя не должен обязательно совпадать с полом персонажа! — она сделала театральный жест, будто бы обводя руками невидимую фигуру. — Бёдра — широкие! Глаза — голубые! Бюст — третий! С остальным сам разберёшься.

— Я же спать не смогу! — крикнул я в закрывающуюся дверь.

— И поделом!

Замок щёлкнул, и я остался один.

***

Закончив с отчётом — по какой-то невнятной причине формальности требовали приложения сопроводительного письма на бланке с гербовой печатью — я потратил около часа на то, чтобы вникнуть в суть выданной мне шефом брошюры. Основная мысль текста сводилась к тому, что для посещения фэнтези-сектора требовалось придумать себе персонажа, для которого и будут потом разворачиваться сказочные приключения. Львиная доля работы, к счастью, была унифицирована и состояла в заполнении некоей анкеты, где требовалось указать имя, пол, возраст, расу и рост персонажа, описать его внешность, характер, род занятий и краткую биографию. В целом, концепция не была для меня совсем уж новой — система нашего сектора в чём-то подобна этой, но в большей степени скрыта от глаз посетителя и носит, скорее, служебный характер. Здесь же задача, похоже, решалась с другого конца: человек сам выбирал, кем он хочет быть, и сценарий выписывался уже на основании этих данных. Попытавшись хоть как-то представить себе техническую сторону вопроса и лишь пожав плечами по этому поводу, я взмахом палочки сработал несколько копий анкеты, чтоб не нужно было бояться испортить оригинал, отнёс отчёт в канцелярию и засел за работу.

Найти основную идею, за которую можно было бы ухватиться, оказалось не так-то просто: я мог при желании ответить на вопрос о том, кто я такой, и даже, набравшись смелости, соврать что-нибудь вразумительное по поводу того, каким я бы хотел видеть себя лет через N, но вот к рассказу о том, кем я бы хотел выступать внутри Сказки, да ещё и в полностью незнакомом секторе, я готов не был. От безысходности я принялся вспоминать персонажей фильмов и книг, бывших мне сколько-нибудь симпатичными, однако все они по тем или иным причинам отпадали: как-никак, на мне висела охрана девицы, да и шишек набивать не особо хотелось, а всё это сужало круг поисков практически до нуля. Признав своё поражение на этом поле, я переключился на детские воспоминания и фантазии, однако и в этом чулане не нашлось никого, в чью шкуру я готов был бы залезть на ближайший период. Дойдя почти что до ступора, я принялся вспоминать реальных людей, с которыми я согласился бы обменяться ненадолго телами и которые, что было важно, не спустили бы с меня после этого шкуру, но тут взбунтовавшееся подсознание услужливо подсунуло мне пару таких колоритнейших образов, что мне потребовалось изрядное время на то, чтобы выгнать сложившиеся картины из головы.

Потеряв после этого остатки воображения и, вдобавок, поняв, что окончательно отупею, если буду и дальше вглядываться в девственно чистую форму анкеты, я поднялся из-за стола и начал бесцельно шататься по комнате. К моему громадному удивлению, это помогло, и через пару кругов меня, всё-таки, осенило. В конце-то концов, чего от меня хочет Аполлон Артамонович? Он хочет, чтоб я напялил на себя эту чёртову маску и бросился защищать таинственную туристку, даже имя которой мне по каким-то причинам знать не позволили. А кто может быть в западной сказке более честным, преданным и бескорыстным защитником, нежели паладин? Да никто!