Магадан — с купюрами и без

Я заулыбался — для поддержания разговора. Потом вижу: не шутит. Пошел к глазнику. Женщина очень милая, сама доброта. Поговорили с глазу на глаз. Говорит: катаракта, лечиться надо. Ну и глаукома. Час от часу не легче. Выписала специальные лечебные очки зеленого цвета. Сразу вспомнилась сказка про изумрудный город, которую мы полюбили с маленьким сыном тридцать лет назад. Железный Дровосек, Страшило, Тотошка и Гудвин, великий и ужасный, который придумал зеленые очки выдать всем жителям. Возможно, он тоже был офтальмологом. Только с социальным уклоном.

Почему-то кошки вызывают умиление и успокаивают сердечную боль наравне с сочинениями Моцарта и Бетховена, а домашняя крыса пасюк большинство приводит в оторопь. Волосики на руках и ногах дыбьем встают, и голова дергается в рвотном рефлексе. Что-то должно случиться в тебе, женские гормоны взыграть или чувство голода сублимироваться, чтобы пригреть на груди змею. А ведь был один колымский узник — в камере-одиночке подружился с пауком. Да не он один, ведь кто-то же, не от хорошей жизни сочинил про человека-паука, спайдермена. Теперь мальчишки в него играют.

Паук плетет и плетет паутину, а ведь и у человека есть паутинная оболочка головного мозга. И все мы теперь в паутине по самую макушку, паутиной Интернета глобально сопрягаемся с паутинной оболочкой мозга. Бывает, она воспаляется, как у моей матери, царство ей небесное! Долгие годы из-за болезни она слышала шум и разговоры, недоступные для понимания, будто на инопланетном языке. Возможно, в разговоре участвовало и паучье племя.

Однажды я видел на даче, возле «Орбиты» паучка с отчетливым крестиком на брюшке, он висел на паутине, идеально открытый для обзора. Навел на него цифровой фотик, а крестовик как в черную дыру шмыг. И я вспомнил свою старую мать в толстом пуховом платке: день и ночь вяжет она для двух сыновей и внука теплые носки, свитеры и жилеты. Тут и правнук появился, да жизнь ее уже кончилась.

Один жилет сохранился в семье, и я сижу в нем сейчас за столом в комнате, пронизанной холодом, словно затем, чтобы не забывал мать и тепло ее рук. А иной раз слышу в тишине ее зов: «Вова». Правда, меня и мой сын, когда у себя в академии, окликает: «папа». Знаю, что его нет дома, а все равно брожу из комнаты на кухню, ищу. Может быть, землетрясение случится? Помнится, перед землетрясением наш кот тоже проявлял беспокойство.

Года два назад что-то произошло с моим здоровьем, очередная поломка. Мне будто накинули на губы сетку: мелкие ячейки, паутинная толщина: дает о себе знать при разговоре, а если что-то жуешь, жмет на губы. Будто тебя в сеть поймали, как рыбу. Потом это прошло. Причина и прозрачна и запутанна — что-то с головой, как сказала сноха-доктор. С той же паутинной оболочкой. То слепну, то не держу равновесие, и даже дома, бывает, мне лучше идти по стенке, словно по палубе в шторм. И мои внутренние корабельные крысы в смятении: вот-вот покинут корабль, если поймут своим крысиным нутром, что человек-судно тонет.

Да успокойтесь вы, трезво гляньте вокруг. Как знать, может быть, и ваш, достойный с человечьей точки зрения вид у крысы вызывает реакцию неприятия?

Взаимность — явление редкое. Ну, видел я вблизи лесную крысу. Глаза у той, как в песне — три карата. Молодая поэтесса приносила. И целовала ее взасос. Такая у нее любовь ко всему живому. Звала девушку Крыся — есть в Польше такое подходящее женское имя.

— Муж, дети есть? — спрашиваю.

— Нет.

— Ах ты, лапка…

Если честно, была реальная крыса в подвале конкретного офиса, где наше писательское сообщество снимает угол. Какая-то особенная зайка. Крыска. Не такая голохвостая, как все. Мутант, что ли? В подвальном туалете труба подтекала. И она там тусуется, зайка. Туман, конденсат. Что там нашла, мазохистка? Спасалась от обезвоживания? Там еще электрическая пишущая машинка «Ятрань», совсем целая, заставь на ней кого-нибудь работать, возможно, путное сочинение получится.

Тут о морских крысах написал бывший первый помощник капитана, а капитана я помню, с его женой работал вместе, а потом с зятем. Дочку его знал. Тоже журналистка. Псевдоним Барракуда. Только тронь, и пружина воспоминаний с механической четкостью выдаст весь набор своих слайдов. Не зевай, успевай стряхивать виртуальных мурашек со спины.

В туалете запас старых журналов «Смена» двадцатилетней выдержки. Четвероногая интеллектуалка основательно поубавила его — они такие, что не только поедать, но и читать их можно. На крысоловки реагировала своеобразно: аккуратно, как заправский сапер, если так можно фигурально сказануть, разминировала их. Отравленную приманку если и трогала, так реальное противоядие выработала. А завести бойцовую кошку хозяевам офиса никак не удавалось: две серенькие погибли одна за другой в неравной борьбе. Пробовали клеем крысу приклеить, есть такое суперсредство, не вызывающее восторга у Гринписа. Но приклеилась не крыса, а кыса. Как она мяукала! Потом вискасом здоровье восстанавливали.