Магазин путешествий Мастера Чэня

Это было в обед. Из белизны песка, по которому перемещаются длинные загорелые ноги, из светлого сияния над пляжем и водой возник человек. В аккуратно отглаженной белой рубашке. Кто гладит рубашки на этом острове? А вот эта была как бы и уместной здесь, но как бы и нет, будто часть какой-то никому не ведомой униформы.

Ощущение было такое, будто он и вчера вот так сидел на этой веранде, чуть отвернув к морю голову в тяжелых темных очках. Будто он – давняя часть здешнего пейзажа, незачем обращать на него внимание. Но я-то знал, что еще утром его тут не было.

Ну, а то, что он сел за столик номер один, то есть в дальний угол, спиной к пляжу и лицом ко всем на веранде, так чего же вы еще ожидали. Так поступил бы каждый человек его профессии. А вот найти место, где пальмовый лист – такими встречали Христа в Иерусалиме – ненавязчиво покачивался перед его лицом, как бы скрывая от загорелой толпы за столиками, это уже из серии высшего пилотажа.

Да его, кажется, и официанты не замечали, так он и сидел за пустым столиком.

– Ой, какой, – уважительно сказала Алиса, следуя за моим взглядом.

Более незаметного лица трудно себе представить – большой, чуть красный нос клювом, зачесанные назад волосы цвета металла… опознать его, впрочем, можно по чуть отвисшей нижней губе. И по общему выражению лица – строгому, но скрыто глубоко ехидному.

Полковник Фадеев… сказал ли я самое главное – он маленький? И похож на чуть нахохлившегося попугайчика, совсем не страшную птицу.

Полковник Фадеев неподвижно смотрел на море через темные очки. Тут над его плечом проплыла и утвердилась на столике запотевшая бутылка пива «Синха» (горького и вообще, на мой взгляд, неприятного).

Уточним: большая бутылка.

За ней последовали два стакана.

А потом и Ной. Так они и сидели некоторое время – ничего не говоря, а просто посматривая друг на друга. И даже почти не улыбаясь. Потом Ной начал наполнять стаканы пивом, пузырьки алмазно взблеснули на солнце.

– Ты знал, – сказала Алиса.

– Подумаешь, секрет. Он мне сам сказал. Уж раз-то в год полковник точно возвращается. Погуляет пару дней по родным улицам Бангкока – и сюда. Ну, не будем пока мешать. Им не до нас. А вечером – посмотрим.

– А Ной петь вечером будет?

– Ты знаешь, есть важные вещи, а есть еще важнее. И петь он будет обязательно.

Длинная змея ночных огней туристического города отсюда далеко. Здесь просто пляж, ровно в десяти метрах от тихого прибоя. Чужие здесь не ходят, потому что дальше пляж кончается отвесной скалой, уходящей в море. А мы приютились под ней – цепочка игрушечных одинаковых новогодних домиков под пальмами и казуаринами, светящихся теплым золотом изнутри. В тишине, полной тишине под прибой, потому что до большой веранды, где голоса и музыка, еще надо дойти между домиками и морем.

А на веранде сегодня, как всегда, пел Ной.

«Где ты был,

Куда ты идешь,

Я хочу пойти с тобой…» – звучал его голос.

– Так кончается биография матерого тайского шпиона, – уважительно сказала Алиса. – Как я понимаю, на время найма ему тут как старшему положено такое же бунгало, как у нас? То есть двенадцать квадратных метров. Ну, что ж, бывает и хуже, да?

Я загадочно молчал.

– Что, еще одна история, да?

– Нет, все та же. У Ноя, как рассказывал полковник Фадеев, есть домик в Бангкоке, не обязательно плохой, скорее даже очень хороший. Потому что Ной прожил несколько жизней, часть из них удачные.

И однажды он спросил себя – а что он все эти годы хотел от жизни на самом деле. Что бы он делал, если бы заработал все деньги, которые ему нужны. И понял, что все это время – с самого Таммасата – на самом деле он хотел стоять на небольшом возвышении на веранде ресторана у моря, играть на своей гитаре и петь людям, которые вокруг него звенят вилками и ложками и даже, может, его не слушают. А смеются, болтают и иногда посматривают в морскую черноту, туда, где горизонт обозначен корабельными огнями.

– И он устроился в «Чангу-чангу», – поняла Алиса.

– Нет, моя дорогая. То есть, конечно, да. Он сел в свою машину, оставив в столице дом, детей и друзей, но взяв с собой вот этого лохматого Ана, и двинулся сюда. Но до того сделал кое-что еще.

– Упаковал гитару и все свои диски, – предприняла она новую попытку. – У нас же тут целый день звучит великолепная коллекция. Это все его музыка, да?

– Конечно, конечно. А до того он купил этот отель.

Алиса молчала.

– Понимаешь, он не лучший музыкант Таиланда. Но даже и не лучшему хочется играть каждый вечер, и чтобы вокруг были люди, которые его слушают. И поскольку мы все приходим на ужин, кроме тех, кто убегает в город, то мы – есть. Вот он и нашел способ получить то, что хотел, и чтобы так было…

– Всегда.

– Ну, по крайней мере… Если не совсем всегда… То…

Полковника Фадеева на веранде не было. Хотя я знал, что он где-то здесь.

Не обращайте на них внимания, на эти странные фигуры в день конца света – они вас не тронут, они уйдут, – и ждите, когда конец кончится.

Но где-то же оно есть