Магазинчик на Цветочной улице

Он улыбнулся Аликс вопросительной улыбкой, и она кивнула.

Дженни записала заказ и удалилась.

Как только ушла официантка, Джордан положил руки на столик.

— Итак… — начал он.

Храбро встретив его взгляд, Аликс тяжело вздохнула.

— Итак, я не интересуюсь церковью, — сказала она.

— Почему?

— На случай, если ты еще не заметил, объясняю: я не из тех, кто ходит в церковь.

— А что в тех, кто ходит в церковь, особенного?

Аликс закатила глаза.

— Дамы носят шляпы и перчатки и ведут вежливые разговоры, время от времени повторяя: «Хвала Господу!»

Джордан запрокинул голову и фыркнул от смеха.

— Ты описываешь благотворительный прием в саду, а не церковь. Можно сделать вывод, что ты уже давно не была в церкви.

— Я ходила в воскресную школу в начальной школе, но сбегала от всей этой церковной болтовни, — поведала она ему.

Правда была в том, что она ходила в воскресную школу всего несколько раз, но сбегала пораньше, потому что ей было скучно слушать проповеди.

— Как я уже сказала, меня не интересует…

Дженни принесла им колу, и Джордан нетерпеливо ждал, когда она уйдет, прежде чем ответить:

— Откуда ты знаешь?

— Джордан, я думаю, ты — замечательный. — Она сделала большой глоток напитка. — Я помню твоего отца, и он тоже был милым.

Отец Джордана однажды приходил к ним домой поговорить с ее матерью после того, как Аликс наградили той призовой Библией. Это было один-единственный раз, когда он заходил, и она не винила его в том, что он больше ни разу у них не появился.

— Откуда ты знаешь, что тебя не интересует церковь, если ты не пыталась? Почему бы не прийти как-нибудь в воскресенье и не посмотреть?

— Послушай, — сказала Аликс, стараясь быть как можно правдивее, — мне не нужно, чтобы меня кто-нибудь спасал.

Он нахмурился:

— Так, значит, ты так думаешь?

— Чертовски верно.

— Ты определенно меня вычислила, — сказал он немного саркастично.

Грубость была ее натурой, но она решила сохранять мир, пока не съест чизбургер. В конце концов, ведь это он за нее платит. А она была голодна.

— Почему так важно, чтобы я пошла в церковь? — спросила она, а потом ответила за него: — Потому что ты хочешь, чтобы я изменилась.

— Нет, — возразил он. — Я просто хочу тебя увидеть.

«Так я тебе и поверила!»

— Ты мне нравилась в шестом классе и сейчас нравишься. Мне для этого нужно оправдание?

Он наклонился через стол, не желая нарушать зрительный контакт.

— Я — не твой тип.

— Ты сама пришла к такому выводу или тебе кто-то помог?

Аликс рассердилась от такого вопроса:

— Я сама за себя решаю.

Она видела, что Джордан начинает злиться. Он все крепче сжимал столовые приборы, завернутые в бумажную салфетку.

— Давай разберемся, правильно ли я тебя понял. Я годился в твои поклонники, пока ты не узнала, что я тот, с кем ты была знакома десять или двенадцать лет тому назад, тот, кто случайно оказался священником?

Аликс потупила взгляд и отказалась отвечать.

— Я тебе нравился в начальной школе, а теперь не нравлюсь?

«Лучше уж этому чизбургеру с беконом скорее появиться, потому что держать язык за зубами чертовски трудно».

Аликс закусила нижнюю губу.

— Последнее, что ты можешь сделать, — это ответить мне.

— Что ты хочешь, чтобы я ответила? — огрызнулась она. — «Это не имеет значения»? Нет, имеет!

— Что изменилось?

Она открыла было рот, но запнулась, не зная, что сказать.

— Ты… Ты… — Она показала на него, делая круговые движения руками. — Ты хороший.

— Хороший? — повторил Джордан. — Что ты под этим подразумеваешь?

Она сложила руки и с растущим отчаянием стала искать взглядом Дженни. Еще никогда ее так долго здесь не обслуживали. У нее в желудке заурчало, напоминая ей, что последний раз она пила свой латте в полдень и уже сильно проголодалась. Как только подадут еду, она сможет сказать все, что хотела, и взять чизбургер с собой домой. Только Джордан ее смущает. Она могла думать только о том, как сильно ей хотелось пойти на ту вечеринку в День святого Валентина. Она ему не сказала, но и у нее тоже была валентинка для него.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — бросила она с вызовом.

— Нет, не знаю, — сказал Джордан, — поэтому объясни мне. Почему, черт побери, я такой хороший?

Она заморгала и поняла, что он говорит вполне серьезно.

— Из-за Бога, — прошептала она.

У него на лице было написано недоумение.

— Бога?

Она кивнула:

— Ты из тех чистых, как лилии, мальчиков, которые выросли в идеальных семьях. Я — нет. У тебя есть родители, которые любят тебя. У меня — нет. Ты…

— Это не имеет никакого отношения к делу, — возразил он, оборвав ее.

— Моя мать отбывала срок за то, что стреляла в моего отца. Ты это знаешь?

Он медленно кивнул:

— Об этом было много разговоров, но я хотел узнать, что произошло с тобой.

— Ой!

Это было неожиданно. У Аликс чуть было не вырвался вздох облегчения, когда появилась Дженни с двумя тарелками. Чизбургеры были открытыми, и сыр отлично расплавился. Кусочки жареной картошки блестели от масла и шипели, только из духовки. У нее во рту набежала слюна при одном виде еды.