Магазинчик счастья Кейт и Клары

Но он не может изменить свои планы. Он слишком давно не был в Сент-Феликсе – это в буквальном смысле мимолетный визит. Завтра он улетает назад в Америку, купив за огромные деньги билет на новый трансатлантический рейс из Лондона до Нью-Йорка. Это гораздо дороже, чем плыть на корабле, но значительно быстрее, а времени у него сейчас в обрез. Его недавний успех за океаном тому подтверждение.

Тем не менее он должен был прийти сегодня сюда, чтобы отдать дань памяти и лично убедиться в том, что надгробие, за которое он анонимно заплатил, было изготовлено и установлено как надо. Он был очень доволен, что все так и есть, и на большее не надеялся. Хотя этот слегка экстравагантный камень отныне будет обозначать место последнего упокоения человека, который помог ему добиться славы и богатства, он не снял с него чувства вины. Это не под силу никакому материальному дару.

– Прости, Фредди, – снова говорит мужчина, и по его щеке катится слеза. – Мне очень жаль. Ты был и всегда будешь лучше. Не стоило делать то, что я сделал. Я увидел возможность и, не раздумывая, ухватился за нее. Никогда не знаешь, как оно обернется. Я думал, что благодаря твоим картинам на меня обратят внимание, а потом признают и мои собственные, но мне следовало бы догадаться, что всем нужны только твои работы. Твои наивные детища, не запачканные жадностью, – для меня это было недостижимо. Возможно, когда-нибудь правда откроется, и все узнают, что гением был ты, а я – жалким трусом. А до той поры я могу лишь принести тебе мои самые искренние извинения и понадеяться на то, что этот памятник и твой домик, который я намерен купить, когда его выставят на продажу, и оформить в память о тебе, будет тем немногим, чем я могу загладить свою вину перед тобой.

Как обычно, картинки начинают расплываться, превращаясь в полотно с нарисованной церковью и в вышивку с изображением могильного камня.

– У меня смешанные чувства, – говорю я Джеку, когда мы по обыкновению приступаем к обсуждению нашего очередного путешествия в красочное и увлекательное прошлое Сент-Феликса. С тех пор как мольберт и швейная машинка подарили нам последние картинки, прошло так много времени, что мы уже не ждали от них чего-нибудь нового. – Так приятно смотреть на Клару и Арти в день свадьбы, а что касается Уинстона Джеймса у могилы Фредди, то я даже не знаю.

– Как ты поняла, что это Уинстон? – спрашивает Джек. – Мы только предполагаем, что это он.

– Видела на фотографии – кажется, в галерее вместе с его картинами, то есть с картинами Фредди. Разве ты не видел ее, когда мы там были?

– А, да. То-то этот тип показался мне знакомым, но откуда – не помню. Тогда он был гораздо моложе, – Джек указывает на картину, – чем на фотографии, но сходство с Джулианом налицо.

– Это верно. Бедняга Джулиан. Я пыталась сказать ему, что отец, возможно, испытывал угрызения совести из-за своего поступка, но он и слышать не хотел. И сказать ему об этом не получится – а не то откуда мне это известно?

– Это самая сложная часть всей этой истории, – Джек снова смотрит на мольберт, – попытаться утаить, как нам удалось так много узнать про Фредди, Мэгги, Арти и Клару. По-моему, наша версия получилась убедительной, как считаешь?

– Мне кажется, никому по-настоящему нет дела до того, как мы об этом узнали, коль скоро мы правы. Все счастливы, что справедливость восторжествовала и утраченные картины Фредди найдены.

– Помнишь, какой изумленный вид был у Мэгги, когда мы ей сказали? – задумчиво говорит Джек. – Я так и вижу выражение полной эйфории на ее лице.

– И она сразу успокоилась – точно сбросила с плеч многие годы. Этот груз давил на нее всю жизнь. Не могу дождаться, когда она увидит открытие галереи – это будет замечательный финал этой истории.

– Так и есть. Но одно меня все-таки смущает – каким боком мы оказались в ней?

– Вероятно, мы никогда об этом не узнаем. – Я пожимаю плечами. – Но разве это важно? С помощью древней швейной машинки и видавшего виды мольберта нам удалось сделать большое дело.

– А почему твоя машинка древняя, а мой мольберт – видавший виды? – улыбается Джек. – Мне кажется, в этой истории они играли на равных.

– Конечно, и, может быть, нам стоит когда-нибудь сделать так, чтобы они снова повстречались.

– Повстречались, – фыркает Джек. – Ты говоришь так, точно они настоящие.

– Но и обычными их не назовешь.

– Это верно. Думаешь, они хотят снова быть вместе? Я имею в виду навсегда…

Я вопросительно смотрю на Джека. Он говорит о том, что я думаю?

– Да, Кейт. Я спрашиваю, хочешь ли ты, чтобы мы жили вместе? Знаю, мы не так давно знакомы, но…

– Да, – быстро говорю я, пока он не передумал. – Да, Джек, хочу. Очень-очень.

Его улыбка становится еще шире, и мы склоняемся друг к другу, чтобы поцеловаться, но тут я поворачиваю голову, так что в итоге Джек целует меня в щеку.

– Ого! – Я изумленно смотрю на мольберт. – Это как так?

– Что? – Джек смотрит в направлении моего взгляда. – Какого черта!