Магеллан. Великие открытия позднего Средневековья

Только благодаря долгому накоплению информации и опыта удалось совершить существенный прорыв. Мореплаватели не имели возможности вычислять долготу, пробиваясь домой против ветра. Им приходилось все дальше уходить в море, чтобы поймать западный ветер и лечь на него по дороге домой. Это привело к открытию Азорских островов, протянувшихся цепочкой посреди океана более чем в 1100 километрах от Португалии. Морские карты, составленные не позже 1380-х годов, фиксируют все острова этой группы, кроме двух. Появилась возможность совершать гораздо более долгие путешествия по открытому морю. С 1430-х годов португальцы построили на Азорских островах аванпосты с пшеницей и дикими овцами, где проходящие корабли могли запастись провизией[75].

На протяжении XV века проводились постоянные попытки освоения Атлантического океана, по большей части обреченные на провал: корабли попадали в зону западных ветров. Возможно, мореплаватели сами выбирали такой маршрут, чтобы быть уверенными в том, что смогут попасть домой. По редким картам и разрозненным документам все еще можно проследить очень скромные и постепенные достижения в деле исследования Атлантики. В 1427 году португальский штурман Диогу де Силвеш впервые установил приблизительное расположение Азорских островов относительно друг друга. Чуть позже 1450 года были открыты самые западные из Азорских островов. На протяжении трех следующих десятилетий португальская корона часто снаряжала экспедиции в глубь Атлантического океана, но ни одна из них, насколько нам известно, не принесла значительных результатов. Возможно, проблема была именно в том, что они отправлялись с Азорских островов, где попадали в полосу западных ветров, прибивавших их обратно к берегу[76].

Изучение Атлантики не только медленно продвигалось, но и не приносило существенных выгод. Исключением стал остров Мадейра, плативший в португальскую казну огромные налоги после того, как в середине XV века там стали выращивать сахарный тростник. Надежды путешественников выйти на прямые контакты с источниками западноафриканского золота не оправдались, хотя им и удалось получить золото сравнительно недорого через торговлю с королевствами Западной Африки. Там же приобретали и другой товар, который можно было продать на европейских рынках. С 1440 года португальские авантюристы стали вывозить все больше рабов: кого покупали, кого захватывали. Однако рынок рабов был ограничен: в Европе не было плантаций, где их потребовалось бы огромное количество, как впоследствии на юге США; большинство рабов в Европе становились домашней прислугой.

Канарские острова привлекали значительные инвестиции, поскольку там имелись натуральные красители и можно было выращивать сахарный тростник. Но местные жители оказали европейцам ожесточенное сопротивление, так что завоевание островов оказалось делом долгим и дорогостоящим[77].

Однако в 1480-х годах ситуация изменилась, а исследования Атлантики стали окупаться. В Северной Атлантике, судя по таможенным записям из английского порта Бристоля, значительно увеличилось поступление продуктов китобойного промысла, соленой рыбы и моржового клыка. В Западной Африке португальцам удалось основать аванпост Сан-Жоржи-да-Мина у устья реки Беньи в непосредственной близости от золотых рудников в долине Вольты. После этого в руки европейцев потекло огромное количество золота. В 1484 году на Канарских островах наконец-то началось производство сахара. В том же десятилетии португальцы установили контакт с королевством Конго. Хотя путешествия в сторону южной оконечности Африки и вокруг нее были затруднены из-за постоянных встречных течений, они показывали, однако, что на юге Атлантического океана дуют западные ветры, с помощью которых, вероятно, можно достичь Индийского океана. К концу 1480-х годов стало ясно, что вложения в Атлантику могут оказаться доходным делом[78].

1490-е годы стали прорывным десятилетием: европейцам удалось пересечь океан и достичь другого континента. В 1492–1493 годах Христофор Колумб во время путешествия, которое спонсировали итальянские банкиры и испанские чиновники, обнаружил быстрые и надежные пути через Атлантику, связавшие Средиземное и Карибское моря. В 1496 году Джон Кабот, еще один итальянский путешественник, финансируемый бристольскими купцами и английской короной, нашел прямой маршрут через Северную Атлантику: на запад весной при помощи переменных ветров, обратно – при помощи ветров западных. Однако маршрут был ненадежен, и в течение следующей сотни лет его использовали только для добычи трески у острова Ньюфаундленд. Когда в 1497 году Васко да Гама нашел путь в Индийский океан, уже удалось понять систему ветров в Южной Атлантике, где царили северо-восточные пассаты и сильные западные ветры на юге.