Маги

— Эльмарен твой свидетель, твой единственный и самый надежный свидетель, потому что он знает, что творится в твоем сердце, — также шепотом ответила ей Ингрид.

— Это точно сработает? — вдруг спохватилась Диана. — Нам же вчера не пели песню.

— Но мы ее слышали, — успокоила Ингрид взволнованную подругу, и, не удержавшись, прижалась губами к ее губам. — Я люблю тебя, — улыбнулась она.

— А я тебя, — так же с улыбкой ответила ей гронгирейка.

Они стояли близко друг к другу, тоже взявшись за руки, как и двое эльмаренцев.

Вдруг Ингрид встрепенулась и повернулась к лесу, Диана инстинктивно последовала ее примеру, и в ту же секунду поляна озарилась первыми лучами всходящего над лесом солнца. Воительница невольно вздрогнула, потому что солнце было огромным. Оно появилось совершенно неожиданно, будто из ниоткуда, и так низко нависало над ними, что, казалось его можно потрогать рукой. Его сияние было ослепительным и мягким, как всегда. Это было настолько красиво, что Диана позабыла обо всем на свете, и Ингрид тоже. И эльмаренцы.

А солнце поднималось все выше. И вот оно уже заслоняло собой полнеба, растворяя в своем сиянии все окружающие цвета. Казалось, оно всходило только для четверых влюбленных, стоящих на поляне. Оно не спрашивало и не требовало, оно просто изливало на них свой вечно существовавший свет, проникающий в самое сердце и связывая пришедших к нему людей не подвластной человеку силою.

Диана вдруг посмотрела на свою руку, вокруг которой тоненькой изящной змейкой юрко вертелся солнечный луч, а потом, скользнув по ладони, уютно примостился на пальце. Она отчетливо видела ослепительно сверкающее у нее на пальце кольцо, но не чувствовала его. Потом она посмотрела на руку Ингрид, увидела у той на руке точно такое же кольцо, только самого настоящего гронгирейского фиолетового цвета, и ахнула.

— Откуда здесь цвета Гронга?

— Из твоего сердца, — ответила ей Ингрид, поворачиваясь к ней и целуя подругу, точнее, уже жену.

— Люблю тебя, — прошептала она.

— И я люблю тебя, — эхом отозвалась Диана, потрясенная серьезностью и красотой происходящего.

В лучах восходящего эльмаренского солнца невозможно было лгать, лукавить, притворяться или что-то скрывать. А также невозможно было бояться или ненавидеть. Можно было только любить. Все посторонние чувства таяли в его лучах, как тьма, рассеиваемая светом. И только любовь, если она жила в сердце, оставалась там в этот момент. Поэтому все, что сейчас Диана чувствовала, что наполняло и переполняло ее сердце, это любовь к Ингрид и ко всему окружающему их. К просыпающимся цветам, блестящей росой траве, деревьям, в глубине которых она увидела вдруг склон горы и поняла, что именно он скрывал от них появление солнца до самого последнего момента.

Они долго еще стояли так, взявшись за руки, ничего не говоря, и любуясь происходящим. Солнце висело так низко, было таким огромным, занимало собою все небо, и смотрело им прямо в сердце. Никогда Диана не видела такого солнца и была уверена, никогда больше не увидит. Такое случается только раз в жизни у тех, кто был настолько уверен в своей любви, что приходил сюда, на эту поляну.

Наконец, Эльмарен стал просыпаться.

Глава 25. Возвращение

Фаридэ вот уже второй вечер ждали возвращения Ингрид и Дианы. Как всегда, когда случалось что-то важное, требующее присутствия всех членов семьи, Фаридэ разместились в гостиной. Филипп и Беатрис в креслах у камина, Тэган с Кеннетом за столом, а Дарен а Аароном на лестнице. И хотя за столом были еще места, двойняшки не хотели их занимать, в надежде, что скоро в доме появятся еще двое.

— Может, это был не Эльмарен? — в который раз спросил Тэган.

— Тогда мы потеряем их обеих, — мрачно заметил Филипп Фаридэ, который всячески старался отгонять от себя тревожные мысли. — Потому что отправляться вслед за Дианой кому-нибудь из нас не имеет никакого смысла, а Ингрид, судя по всему, без нее из Эльмарена не вернется.

— Это Эльмарен, — настойчиво произнес Кеннет, глядя в окно на резвящихся пегасов двойняшек. — Я узнал его, это он.

— Но почему там не было ни души? — спросил Дарен. — В прошлый раз на поляне находилось много детей, и было очень многолюдно и весело.

— Я не знаю, — устало выдохнул Кеннет, продолжая глядеть в окно на усыпанные спелыми плодами яблони. — Может, они переехали?

— В другой мир? — предположил Филипп. — Вполне возможно. Только если это так, Диана должна была уже вернуться. Вернуться сюда она может всегда, пока жива.

— Они просто встретились и гуляют по Эльмарену, — задумчиво произнес Аарон. — Согласитесь, каждый из нас хотел бы повидать это королевство и узнать, что это за мир такой диковинный, чьи жители не боятся смерти и так слепо доверяют своему существованию.

— Погодите, — воскликнул Кеннет. — Единорог!

Так как он все время смотрел в окно, то смог первым заметить зверя Ингрид, появившегося в саду.

— Единорог? — тут же присоединились к нему остальные Фаридэ, и вправду увидели единорога Ингрид уже в компании двух пегасов.

— Это хорошо или плохо? — быстро спросил Тэган.