Магические узы

Конфузясь, я из-под ресниц глянула на Ратмира. Тот, сильно раздраженный, с ходившими на смуглом лице желваками, постоял еще пару секунд, а потом, подхватив с пола дорожный саквояж, быстро вышел. В повисшей тишине раздались его четкие сердитые шаги. Док выскочил в зал и беспокойно огляделся, нервно обтерев бородку.

– Он ушел? – выдохнул профессор и, не дождавшись ответа, бросился следом за мужчиной. Мне оставалось лишь проводить его озадаченным взором.

– Он сказал, что я должен присматривать за тобой, – не оборачиваясь, вдруг объяснил Стриж с нарочитой беспечностью, – пока он не вернется.

Он нажал на клавиатуре пару кнопок, и по черному экрану побежали быстрые строчки мелких цифр и букв.

– Он произнес «фатум», – тускло заметила я.

– Я перевел самую короткую и безопасную для нервов фразу, – Стриж неожиданно улыбнулся, и его смазливое лицо с гладкой не видевшей бриться кожей совершенно преобразилось, превращая парня в сущего мальчишку.

– И на том спасибо, – пробурчала я, отчаянно строя серьезный вид. – То есть «фатума» я могу от тебя не бояться?

– Определенно, – теперь он откровенно хохотнул, заставляя меня чувствовать себя последней дурой, – совсем наоборот.

– Отрадно слышать, – ответная улыбка все-таки изогнула мои губы.

На улице взревел автокар и пронесся по грязной дороге, разбрызгивая отражавшие белые пушистые облака лужи.

* * *

По залу импровизированной гостиной с высокими кое-где почерневшими потолками гулял сквозняк. Беззвучный морок экрана видения, вернее, висевшая прямо в воздухе объемная картинка изредка рябила и, разлетаясь разноцветным легким дымком, тут же стягивалась обратно.

Мировой аукцион древностей проводился один раз в три месяца в одном из крупнейших городов объединенного мира Волховойске. На мероприятие собирались коллекционеры, агенты, сумасшедшие любители старины и просто любопытствующие, которых все равно не пускали в шикарные экспозиции без специальных приглашений. Обычно крупное событие в музейном мире транслировали по специальному каналу. Стараясь настроить волну, от злости Стриж едва не разбил стеклянную призму заклинания для морока видения. Теперь у прозрачной пирамидки, мерцавшей голубоватыми всполохами, отсутствовала острая вершина, сильно портя чистоту приема.

День уже перевалил за середину, торги были в самом разгаре. Док, не питая особого интереса к подобным зрелищам, звенел склянками в лаборатории и, вероятно, пытался отыскать новую уникальную формулу быстрорастворимого супа. Стриж внимательно следил за ходом аукциона, и, когда изображение сбивалось от помех, сильно досадовал. Я умирала от скуки и, подперев щеку рукой, едва держала глаза открытыми. Оказывается, даже в таинственных историях ожидание усыпляло.

В какой-то момент ведущий-гном за трибуной, достававшей ему почти до гладко выбритого подбородка, беззвучно ударил деревянным молоточком, и над его аккуратно причесанной головой вспыхнул объемный морок увеличенного в размерах серебряного браслета с широкими витками. У меня подвело живот, и сон мгновенно развеялся. Я выпрямилась на табурете и с волнением уставилась в экран, чтобы не пропустить ни секунды.

Торги начались. Отраженные в мороке видения гости, наряженные в дорогие одежды, будто бы взорвались. Казалось, что всех притягивала мощь чернокнижника Гориана, перебившего родных братьев ради оставшихся от расточительного отца крох силы. Потенциальные покупатели вытягивались от нетерпения на бархатных стульях, в азарте поднимая ставки.

Ратмир отсутствовал! Меня словно пригвоздило. Оставалась лишь крошечная надежда, что он стоит у входной двери, не попадая под лучи камеры. Я покосилась на Стрижа, а он напряженно скрестил руки на груди и беспокойно потирал подбородок. Его тревожный вид заставил меня окончательно задергаться.

– А где твой брат? – не выдержала я.

– Чего? – Стриж, будто очнувшись, недоуменно оглянулся ко мне. Еще секунду он осознавал вопрос, а потом уже знакомым нетерпеливым жестом махнул рукой: – Его там нет.

От неприятной новости мне стало неуютно. Я тихо кашлянула в кулак и осторожно уточнила:

– Ты думаешь, он все-таки опоздал на дирижабль? – Парень проигнорировал вопрос, вероятно как совершенно несущественный.

Вслед моим словам на весь экран показали лицо с нарумяненными щеками высокой женщины, полукровки тролля, которая перебила цену остальным, становясь полноправной владелицей украшения. Девушка растягивала в широкую улыбку зеленоватые губы, чуть тронутые прозрачным блеском, но карие глаза оставались серьезными и настороженными. Глядя прямо в камеру, она неожиданно кивнула. От пронзительного, даже многозначительного, взора меня передернуло, словно он обращался непосредственно ко мне. Ткнув пальцем по направлению морока, я только сдержанно поинтересовалась, ожидая какую-нибудь обязательную в конце дурных историй подлость:

– Она, почему так посмотрела?

Все что происходило вокруг, лично мне казалось крайне подозрительным.

Стриж, будто получив тайный знак, тут же быстро защелкал клавиатурой лэптопа, и по экрану снова побежали белые строчки цифр.