Магия калибра 7.62. Том 2

Его непосредственный руководитель, казалось, уже готов был сделать классический фейспалм.

– Ваше Благородие, – негромко обронил Христафор Милорадович (но болтун, о чудо, заткнулся в миг). – Извольте обращаться к Его СИЯТЕЛЬСТВУ с большим уважением. КНЯЗЬ Долгоруков терпеть не может подобных фамильярностей.

Мопсовидный Сабуров моментально побледнел. Какими бы великими он не считал свои нынешние заслуги, невежливое обращение к князю может обернуться большими проблемами. А к князю ДОЛГОРУКОМУ, о котором в свете и не только слухи в свое время вполне заслужено ходили самые мрачные, еще и дуэлью.

До результата. Смертельного.

Полковник перевел на меня слегка ошалелый взгляд.

– Ну, не князюшко я, и даже не графушко. – Развязно протянул я.

Долгоруков откровенно продемонстрировал свой белоснежный оскал. Даже в глазах Фрица мелькнули искорки смеха.

А вот директор выглядел действительно удивленным.

– Я не могу не признать, – быстро зачастил Сабуров. – Что меж людьми благородными не может быть претензий друг к другу. Уверен, что операция Вашего Сиятельства была спланирована великолепно, но по холопскому своему недоразумению…

Мопс едва ли не мне в лицо ткнул своим жирным пальцем.

Я не удержался, и, резко подавший вперед, клацнул зубами. Идиот едва успел отдернуть руку.

Хлоп!

О, директор таки выполнил фейспалм. Правильно, нечего держать все в себе. Оскал на лице князя застыл неприятной маской. Я же попросту засмеялся. В голос. Вот только что-то окружающие как-то очень странно переглянулись.

– Знаете что, полковник, – не обращая на мой смех ледяным тоном произнес Христафор Милорадович. – Я многое готов простить людям…

Директор слегка удивленно-насмешливо поднял бровь. Я был с ними согласен.

– Еще чуть-чуть больше я прощаю профессионалам…

Хм… К чему бы он это все?

– Но вот чего я никак не могу понять и простить, так это откровенного идиотизма. Особенно когда его демонстрирует персона в ваших чинах. Хотя знаете… Я даже закрою глаза на ваше, Сабуров, наплевательское отношение к эдиктам императора нашего, о недопущении дискриминации низкого сословия, а просто позволю Александру Сергеевичу самостоятельно решить вопрос. Любым удобным ему образом.

У мопса моментально отлегло от сердца. Он даже рискнул шутовски мне поклониться, издевательски демонстрируя свое пренебрежение.

Я улыбнулся. Как можно радушнее, между прочим!

Двое из четырех присутствующих отчего-то побледнели.

– Ну, вот я еще на дуэль с простолюдином не соглашался! – Пафосно заявил полковник, тщетно скрывая бегающий взгляд и слегка потрясывающиеся руки.

– А не будет дуэли. – Абсолютно спокойно отметил Христафор Милорадович. – Просто в один прекрасный день вы выйдете из дома и никуда не придете. То есть совсем. Тело же ваше, покуда этот молодой человек не захочет, никто не найдет. И это хорошо. Зачем давать газетчикам повод для сплетен. Труп же со следами насильственной смерти, я бы даже сказал явными признаками долгих и умелых истязаний, непременно натолкнул бы их на подобные размышления, верно? Однако я еще раз повторюсь: тела не найдут. Молодой человек очень серьезный профессионал. Коим, напомню, я всегда готов простить небольшие прегрешения.

– Вы действительно готовы счесть подобный инцидент "небольшим прегрешением"? – заинтересовано уточнил директор.

Оп-па. А интерес-то вполне искренний. Кажется, свое собственное начальство этот штрих достал не меньше чем меня самого. А это нехило, между прочим! Не успел я подумать о том, что в общем-то хорошим людям услугу можно и оказать по восстановлению микроклимата в их коллективе, как мое внимание вновь отвлек граф.

– Узнаете, полковник Сабуров? – Поинтересовался он, протянув оборзевшему мопсу какой-то на редкость серьезный документ, заполненный каллиграфическим почерком.

Тот, кстати, бумаженцию узнал сразу. Секунду вглядывался в лист, а после слегка побелел. Очень быстро и качественно. Примерно до стадии "мертвецкая бледность".

– Значит так, господин майор, прошу покинуть помещение, – спокойно пригвоздил Фриц Сабурова. – И на будущее запомните, что присвоение чужих заслуг может очень плохо для вас закончиться. Вам ясно, ка-пи-таааан?

Кажется, мопс хотел что-то сказать, но Бенкендорф не дал ему ни единого шанса.

– Вы хотите покинуть помещение лейтенантом, господин Сабуров?

Тот на секунду замялся, но по небольшом (для него!) раздумии кивнул и вышел прочь.

– Стойте! – Скомандовал Фриц, когда Сабуров был уже на пороге.

Тот застыл, уже собираясь захлопнуть за собой дверь.

– Справа в кабинете сидит Любовь Анатольевна, – спокойно заметил граф. – Будьте любезны, передайте ей, чтобы она приготовила кофе для Александра Сергеевича!

Мопс мгновенно побагровел, явно собираясь ответить что-то резкое.

– Не извольте беспокоиться, – не дал ему шанса ляпнуть непоправимое Бенкендорф. – Предпочтения сего молодого человека в это время дня ей прекрасно известны. Поэтому просто передайте мою просьбу.

Казалось, что морда новоиспеченного капитана буквально сдулась, а через секунду он вывалился прочь, не забыв тона на два громче, чем того требовал этикет, хлопнуть дверью.