В понедельник, сидя рядом с Драко на уроке зельеварения, и наблюдая, как тот задумчиво хмурится, осматривая грубо растолченные крылышки пикси, дожидающиеся своей очереди отправиться в котел, Гарри все время припоминал рассказ Гермионы. Интересно, слизеринец и в самом деле прекратил фанатично отстаивать чистокровность или попросту притворяется? «Да не в том дело! Тут вопрос, чего он добьется своим притворством – если притворяется, конечно. Это что, продуманный план? Или он решил кого-нибудь предать – меня, например? Или, может, он пытается вывести Северуса на чистую воду, а потом предать его?»
По дороге из класса Гарри задержался. Драко поравнялся с ним и, дождавшись, пока сокурсники отойдут подальше, спросил:
– Ну?
– Да я вот тут подумал… – неуверенно начал гриффиндорец.
– Давай, Поттер, выкладывай.
– Тебя не беспокоит то, что я нечистокровный маг?
– Жутко беспокоит, – фыркнул Драко. – Просто в корчах бьюсь, только тебя завижу. Почему, думаешь, я из последних сил тебя избегаю?
Гарри расхохотался, и блондин улыбнулся ему в ответ.
– Сволочь ты! Что это тебе вообще в голову взбрело?
– Да странно просто, что я сам – добровольно! – сижу с тобой по два часа в день трижды в неделю. Вот я и подумал – а тебе-то с того какая выгода?
Гриффиндорец, услышав такое, вспыхнул бы от негодования. Но Драко только тщательно обдумал сказанное.
– Ну, помимо политического преимущества, я имею возможность на уроках защиты от Темных Искусств сидеть рядом с единственным человеком, действительно в этих искусствах
– Вот оно как.
– А все прочие до сих пор считают меня ж-жуть каким плохим.
– А я это точно знаю, – усмехнулся Гарри.
– Ну знаешь!
– Нет, правда! Кто стянул последний кусочек моего лимонного пирога?!
На защиту они чуть-чуть опоздали, а входя в класс, все еще хихикали. Драко кинул взгляд на человека стоящего у кафедры и мгновенно замолчал. Заменяющим сегодня был не слизеринский декан, а сам директор.
– А, вот и вы, – радостно поприветствовал их Дамблдор. – Садитесь скорее – мы как раз начинаем.
Гарри, поймав растерянный взгляд блондина, показал глазами на пустой стол. Они уселись и принялись торопливо доставать из сумок пергамент, чернила и перья. В царившей вокруг тишине их возня казалось оглушительной. Дамблдор заговорил лишь после того, как они были готовы.
– Отлично. Так вот, я выяснил, что вы изучили по меньшей мере одно заклятье без упоминаний о том, какие чары ему противодействуют. Здесь у меня перечень заклятий, которые вы проходили в этом году – по крайней мере, те, что отметил у себя профессор Люпин. Давайте разберем: какое контрзаклятье вы знаете к каждому из них.
Урок оказался на удивление утомительным – особенно если учесть, что вел его Дамблдор. До самого звонка они разбирали и обсуждали различные заклятья, но выучили только одно – крайне сложные заживляющие чары для колотых ран, а все прочие разобрали лишь теоретически. Делая записи, Гарри от души надеялся, что Ремуса не ждут неприятности.
– Ну, вот и все! – радостно объявил директор в конце занятия. – Я передам этот список профессору Люпину – надеюсь, он сумеет как-нибудь вставить его в свой учебный план. А теперь все, кроме мистера Поттера, могут быть свободны, – он сошел с кафедры и студенты принялись торопливо собираться. Гарри остался на своем месте. Сидящий рядом Драко только успел запихнуть в сумку чернильницу, когда Дамблдор остановился у их стола.
– Ты не хотел бы пообедать у меня в кабинете, Гарри?
– Конечно, сэр, – очнувшийся от раздумий гриффиндорец принялся торопливо распихивать вещи. – Простите, я думал, что вы здесь хотите со мной поговорить.
– Я немного тороплюсь, но время собраться у тебя есть.
Гарри, кивнул и, закончив, вскочил на ноги:
– Пока, Драко.
– Всего хорошего, Гарри, – вежливо кивнул блондин. По взгляду, которым он наградил приятеля, Гарри показалось, что тот собирался пожелать: «Удачи!»
* * *
Северус уставился на нетронутую чашку с чаем. Надо же как-то потянуть время, пока не придет Гарри. Хотя, если говорить о стимуляторах, неплохо было бы выбрать и кое-что посильнее – ночью, скорее всего, спать не придется, а утром ему вести занятия.