Магия крови (Blood Magic)

– Случилось?! Вы демонстративно появились в обществе с… – он бросил взгляд на сына и тут же отвернулся, точно испугавшись увиденного, – с совершенно неподходящим кавалером! – и с облегчением перевел взгляд на нее. – Что скажут ваши родители?

– Ну, мама примется давать советы, как получше его охмурить, а папа захочет знать, распространяются ли его припадки бешенства, о которых столько писали в газетах, только на врагов…

Гарри, почувствовав, как запылало лицо, принялся лихорадочно придумывать ответ… и неожиданно услышал, как отец громко перевел дыхание. Вглядевшись внимательнее, юноша увидел, как зельевар задрожал, сжал кулаки… Гадать, что произошло, не было нужды – шрам на лбу неожиданно взорвался болью. Гарри прикрыл глаза, стараясь поставить ментальную защиту, разорвать связь, ускользнуть от внимания Волдеморта. Он слышал негромкий голос отца, но когда вновь открыл глаза, тот уже уходил. А вот Оливия по-прежнему стояла рядом, потрясенно глядя на него.

– Что?

– Ты… почему?.. – она непроизвольно покосилась на его голое предплечье. Гарри удалось удержаться от смеха лишь благодаря еще одной волне боли, пронзившей тело. Он не знал, что делать: огорчаться ли из-за того, что Оливия поняла, что с ним, – а ведь он считал, что в таком она не замешана, – или радоваться, что не придется объяснять, что происходит. Интересно, а кто-нибудь еще заметил, как напрягся от боли Мальчик-Который-Выжил, когда Волдеморт призвал своих слуг?

– Шрам, – он потер лоб, чувствуя, как горит под пальцами побагровевшая – он точно это знал! – кожа, и попытался прикрыть лоб волосами. – Он… болит, когда… – пожал плечами и неловко закончил: – В общем, ты понимаешь.

Да, она точно понимала. Гарри отвел от нее глаза и огляделся вокруг. Отец уже был у дверей, еще секунда – и черная фигура в развевающейся мантии исчезла из виду. Гарри попытался проследить, кто же еще уходит. Один из семикурсников-слизеринцев – имени его Гарри вспомнить не смог, – уже подходил к двери; еще один семикурсник – рэйвенкловец, кажется, – осторожно направлялся в ту же сторону.

– Так ты знаешь, когда … – Оливия запнулась. – Ох, нет, – она неожиданно схватила его за руку. – Пойдем потанцуем.

– Через минуту.

– Тебе так интересна эта дверь?

Рэйвенкловец уже стоял у выхода. Еще один слизеринец двинулся следом.

– Дверь – не особо, а вот кто из нее выходит…

«Трое как минимум. Уже. А после сегодняшней ночи их еще прибавится», – Гарри с трудом подавил дрожь.

Оливия сжала его руку и сдавленным голосом попросила:

– Пожалуйста… ну пойдем.

Гарри вгляделся в ее расстроенное, встревоженное лицо. Уж не боится ли она того, что он может увидеть?

– Слушай… все нормально. Я же не собираюсь убивать их или что-то в этом духе. Просто хочу знать.

Оливия отвела глаза.

– Иногда лучше не знать.

– Ну, ладно, – он придвинулся ближе, дружески сжал ее руку. – Тогда пошли танцевать.

Несмотря на всю недавнюю настойчивость, Оливия, вместо того, чтобы броситься к толпе танцующих, прижалась к Гарри. Он нежно погладил ее по спине. Она за кого-то боится – это очевидно. Потом поискал глазами Драко. Блондин стоял рядом с их стульями, облокотившись о колонну. Несмотря на кажущуюся небрежность позы, слизеринец был явно напряжен и не отводил глаз от двери. «Непохоже, что он собирается уходить куда-то», – с облегчением подумал Гарри.

– Дай я им хотя бы пунш отнесу. Я же обещал.

Бокалы отнести он успел, но тут снова зазвучала музыка, и Оливия потащила его танцевать. Играли какую-то быструю песню, и Гарри отчаянно дергался в ее ритме, выплескивая свою тревогу. Оливия делала то же самое. При каждом повороте, каждом прыжке они глядели друг другу в глаза, стараясь двигаться в унисон. Гарри изо всех сил заставлял себя думать о ее груди, показывающейся в вырезе всякий раз, когда она поводила голыми плечами; о пышных юбках, бьющих его по ногам, когда она крутила бедрами, – о чем угодно, лишь бы отвлечься от мыслей об отце и о том, что тот может делать в последний вечер службы своему ужасному господину.

Двумя танцами позже, запыхавшийся Гарри уже был готов надеяться, что все закончится хорошо. Но чувство это начало стремительно таять, когда он не нашел в зале Драко, и растаяло окончательно, точно сосулька на жарком солнце, когда юноша заметил пробивающуюся к нему сквозь толпу Гермиону.

– Прости, пожалуйста, – обратилась она к Оливии и сразу же повернулась к нему: – Гарри!

– Что?

– Нам нужно поговорить. Срочно, – Гермиона снова взглянула на нахмурившуюся слизеринку. – С Тенем кое-что случилось. Жуткое.

Услыхав слово «Тень» – явно кличку домашнего животного, Оливия заулыбалась. Гарри пожал ее руку, потом, припомнив, как это делал Драко, поднялся и поцеловал пальцы девушки.

– Я на минутку, ладно? Гриффиндорские дела.

Та захихикала. Они выскочили в коридор, забежали за угол, и Гермиона наложила Заглушающее заклинание.

– Со Снейпом беда.

– Что случилось?

– Я вошла в контакт с Тенем…

– На балу ?