Магия на каждый день

Но, как ни странно, по необъяснимой причине Саша после разговора насупилась, погрузилась в себя, после чего осчастливила домработницу еще и отличным перстнем с аквамарином. Не то чтобы Саша надумала что-то плохое или у нее возникли подозрения, тревоги… Она и сама не понимала, отчего делает так, а не иначе — просто что-то внутри подталкивало ее к неожиданным и, казалось бы, бессмысленным поступкам.

* * *

Настя не без удивления рассматривала платье, которое прислал Кравиц. Она думала, что он отделается каким-нибудь похабным мини от Дольче и Габбана, а тут… Роскошное, штучное платье от Валентино — в таком Настя видела Холли Берри на вручении ей чего-то там: элегантное, благородное, но в то же время такое сексуальное, что дух захватывало. Грудь в нем выглядела, как у порнозвезды, несмотря на то, что ни один человек в мире не посмел бы назвать этот наряд вульгарным. Настя примерила платье и ахнула — оно просто влилось в тело, облепило его, как кожа!

К платью прилагались элегантные туфельки, сумка от Фенди и даже духи. Заметив духи, Настя хмыкнула, но решила все-таки ими подушиться.

«Как на свадьбу», — подумала она, но тут позвонили в дверь. Оказалось, что это визажистка — Паша решил всерьез подготовить Настю к вечеринке.

— Куда собираешься? — поинтересовалась гримерша.

— Да какая-то банальная вечеринка в честь десятилетия каких-то телекоммуникаций… — Настя пожала плечами. — Не понимаю, в честь чего такой парад. Может, конечно, там будут толпами ходить инвесторы, которые не знают, кому отдать десяток-другой миллионов на создание остросюжетного блокбастера? Не знаю.

К восьми вечера Настя себя не узнала. Она была… В зеркале отражалась чудо-женщина: сияющая кожа, огромные блестящие глаза, соблазнительные губы… Насте казалось, что до последнего мгновения она была бриллиантом чистой воды, наивысшего качества, но теперь, когда ее поместили в оправу от Картье, оттенили другими, менее роскошными камнями, отполировали, положили на черный бархат… Она стала просто невыносимо прекрасной. До боли в сердце.

— Да… — Визажистка покачала головой. — Красота-то какая…

Настя накинула палантин из соболя — коричневый мех очень шел к шелковому бежевому платью, — посмотрела на часы, и тут взвыл домофон. Водитель сообщил, что он на месте, Настя спустилась, села в лимузин, где ее ждал Кравиц, и машина тронулась.

— Слушай, а в честь чего такой маскарад? — поинтересовалась Настя.

Кравиц, на котором был смокинг, обиженно посмотрел на нее.

— Не нравится? — спросил он.

— Понимаешь, у меня у самой куча тряпок от Гальяно, Диора, Живанши, Ланвин, Валентино того же. Так что, если честно, я не очень понимаю, зачем тебе понадобилось наряжать меня так, словно мы едем на вручении «Грэмми».

— Практически… — усмехнулся Паша.

— Что «практически»? — переспросила Настя.

— Это очень важное событие, — лениво ответил он. — Я тебе все объясню на месте.

— Нет, я чувствую себя просто как Мата Хари какая-то! — воскликнула Настя.

— У тебя хорошая интуиция, — хмыкнул Паша.

Настя сдвинула брови, но решила, что раз уж Кравиц наводит тень на плетень, то она не будет вымаливать у него разъяснения. Чего тот, кстати, явно добивается. Перебьется!

Они подъехали к зданию компании, которая занимала красивое пятнадцатиэтажное здание из стекла и металла. Кравиц помог Насте выбраться из машины, провел к входу и вручил охранникам приглашение.

Едва очутившись в банкетном зале, Настя с трудом удержалась от гримасы разочарования. Мужчины среднего возраста во фраках, их жены в вечерних туалетах, знаменитости, симфонический оркестр, роскошная эстрада, украшенная, видимо, дорогим дизайнером, идеально сервированные столы. Пока не начался ужин, все толкались в зоне с длиннющей барной стойкой, которая была сделана в форме баранки — внутри суетилась обслуга, а снаружи на стойку лезла публика, которая не желала шампанского, что разносили по залу официанты.

Первая часть вечера прошла уныло: на сцене шутили Ургант и Канделаки, выступал кто-то из КВН (остроты в адрес корпорации напоминали заигрывания с Масляковым), пела какая-то оперная суперзвезда, потом «Вайа Кон Диос», ну и, разумеется, не обошлось без «Умы Турман». Но к тому времени, когда братья Крестовские вышли на сцену, публика заметно повеселела и уже не сидела смирно за столами, а ходила друг к другу «в гости», самые смелые пританцовывали, а многие забились по углам, видимо, обсуждая дела.

— Прогуляемся, — шепнул Кравиц и поднялся со стула.

Они с Настей подошли к сцене, и тут Паша произнес ей прямо в ухо:

— Встань так, чтобы зал было видно.

Настя чуть не расхохоталась: она представила, что Кравиц, как тот цэрэушник в «Никите», сейчас подсунет ей пистолет и велит убрать главу корпорации или его главного конкурента.

— Видишь мужчину в очках, с испанской бородкой?

Настя окинула взглядом толпу и заметила того, о ком говорил Паша: высокого брюнета восточного типа в очках в золотой оправе. Брюнет смахивал на латиноамериканца — этакий знойный деловой типчик. «Мечта секретарш и сотрудниц отдела кадров», — усмехнулась про себя Настя.