Магия побеждает

Разумные мысли улетучились. Комната заходила ходуном, свет померк перед глазами. Где-то внутри меня разрастался и выл гнев. Мне хотелось закричать, ударить что-то, но мое тело отказывалось повиноваться. Я чувствовала себя беспомощной. Вот что было самым ужасным.

Минуты тянулись – длинные и вязкие, как мед, капающий с ложки. Дерек лежал, тихо умирая, в резервуаре с зеленой жидкостью. Его голова слегка приподнялась, но, возможно, то был простой рефлекс. Если бы он был обычным человеком, то скончался бы задолго до того, как избиение закончилось.

Иногда регенерация приравнивается к страданию.

Чья-то рука легла мне на плечо. Я обернулась.

Доброе лицо Дулитла открылось моему взгляду.

– Пойдем, – пробормотал он, помогая мне встать. – Поднимайся. Давай выпьем чаю.

13

Мы сидели в маленькой кухне. Дулитл достал из морозильника пластиковый поднос со льдом, повертел его в темных руках и высыпал кубики, падающие со стуком, в стакан. Он налил холодный чай из кувшина и поставил передо мной стакан.

– Чай поможет, – сказал он.

Я выпила из уважения к нему. Напиток был невероятно сладкий и больше походил на сироп. Лед хрустел на моих зубах.

– Почему он не исцеляется? – Мой голос прозвучал спокойно, все звуки были на одной ноте без изменений интонации.

Дулитл сел напротив меня. У него была благородная манера поведения, мгновенно успокаивающая. Обычно в его компании я всегда приходила в себя. Простое нахождение рядом с доком Стаи было умиротворяющим. Но не сегодня. Я искала в его глазах уверенность, что Дерек выживет, но они не давали мне утешения: темные и печальные, в них не плескались искорки привычного для меня юмора. Сегодня он казался уставшим, пожилой чернокожий мужчина, склонившийся над стаканом чая со льдом.

– Lyc-V может творить множество чудес, – сказал док. – Но и у него есть пределы. Серый цвет на теле показывает места, где вирус погиб в большом количестве. В его тканях не хватает Lyc-V, чтобы исцелиться. Того, что осталось, достаточно, чтобы он какое-то время оставался в живых, но насколько долго – точно не знает никто. – Он посмотрел в свою чашку. – Они очень сильно его избили. Кости разбиты и раздроблены во многих местах, не могу даже вспомнить все повреждения. Кроме того, они облили парня расплавленным серебром. И закачали его прямо в грудь.

Я сжала кулаки.

– Ты же видела, что у него с лицом… Они бросили его умирать посреди улицы, выкинули из телеги в четырех кварталах от нашего южного офиса. – Дулитл потянулся за чем-то позади себя и протянул мне хлопковое кухонное полотенце.

Я взяла его и посмотрела на дока.

Он ответил мне едва заметной доброй улыбкой:

– Им можно стереть, – проговорил он.

Я дотронулась до щеки и поняла, что она влажная. Я прижала полотенце к лицу.

– Плакать – это хорошо. Тут нечего стесняться.

– Ему можно помочь? – Мой голос звучал нормально, но я не могла перестать плакать.

Боль пронизывала меня.

Дулитл покачал головой.

Мой мозг работал медленно, как старые часы, которые то и дело ломаются. «Жнецы» обнаружили Дерека у «Ред руф инн», избили и бросили у офиса Стаи. Команда Джима нашла его и отследила запах до того самого места, где и произошло избиение.

– Он не превращался, – произнесла я.

На лице Дулитла отразился молчаливый вопрос.

– На месте происшествия нет никаких следов волка. Пинты крови слишком много для одного человека. Разумеется, он… Но там нет царапин от когтей. Он убил вампира в боевом обличье. И должен был сменить его в тот момент, как они прыгнули на него, но он этого не сделал. Почему?

Раздался голос Джима:

– Мы не знаем.

Он прислонился к дверному косяку: мрачная тень, скованная гневом. Я не слышала, как он подошел.

– Регенерация и изменение облика неразрывно связаны. – Дулитл отхлебнул чай. – Есть вещи, благодаря которым можно вызвать нешуточные изменения. Но здесь – особый случай. Мы перепробовали все, пытаясь вырвать Дерека из комы. Что-то блокирует парня.

Док и Джим показались мне слишком бесстрастными.

– Почему вы не удивлены?

Дулитл вздохнул.

– Он не первый, – ответил Джим.

На первой – черно-белой – фотографии был запечатлен труп человека. Лицо раздроблено, череп сплющен с такой силой, что голова стала похожа на лопату. Грудная кость вырезана из тела. Из мокрой каши выступала клетка ребер, скользкая от темной крови.

Снимок выглядел до дикости странно на домашней скатерти в красно-белую клетку. Как дыра в пугающий серый мир.

Джим отпил немного чая:

– Док, эта штука – чистый мед.

– Немного сладкого никогда никому не причинит вреда, – проворчал Дулитл и подлил мне в стакан еще сиропа.

Оборотень вздохнул:

– Полуночные Игры. Шестнадцать лет назад в бою на звание чемпиона все пошло не так. Громадный медведь взбесился окончательно. Растерзал кучу мирных жителей.

Я не перебивала. Он рассказывал, а мне не хотелось его прерывать.

– Многие должны были остановить его, но ничего не сделали. Кэрран взял на себя ответственность и справился. Вот как должен поступать истинный альфа. И сразу же всем стало ясно, кто здесь главный.

Джим наклонился и положил руки на стол.