Магия Терри Пратчетта. Биография творца Плоского мира

Внешне Нил Гейман и Терри Пратчетт не были близкими друзьями. Пратчетт, на двенадцать лет старше, сын механика и секретарши, придерживался принципов, полностью сформированных окружением из рабочего класса и послевоенной культурой – «стараться сделать все как можно лучше». Оставив школу, Пратчетт усердно изучал выбранную профессию, а после двадцати и даже тридцати строил надежную жизнь за городом, в основе которой лежали работа, природа и семья. Между тем Гейман родился в семье риелтора, ставшего главой Церкви сайентологии в Великобритании. Он являлся продуктом шестидесятых и семидесятых годов – времени, когда творчество, искусство и мятежный дух проникли в молодежную культуру страны. В возрасте, когда Пратчетт уже устроился на полный рабочий день, Гейман открыл для себя панк-рок и возглавлял созданную им же группу под названием Ex-Execs, находившуюся под влиянием Лу Рида. Они выступали по всему Лондону, исполняя песни Боуи, The Stranglers и New York Dolls, а также тексты самого Геймана. В отличие от Пратчетта, которого можно было снисходительно назвать эксцентриком с его свободными свитерами и неопрятной бородой, Гейман был крутым — симпатичным, высоким, носил кожаную куртку и буйные черные волосы[179]. Когда они познакомились, Пратчетт являлся человеком системы, и в течение десяти лет, по большей части, трудился всего на двух разных нанимателей, в то время как Гейман работал в самых разных местах и брался буквально за все. Он делал обзоры фильмов и книг, а также сочинял статьи для больших журналов, в том числе Penthouse и Knave, помогая превратить последний (пусть и ненадолго) в «чтение» высокого качества. Все это позволяло ему написать тысячи слов о поп-культуре, которую он любил, получая при этом возможность бесплатно посещать концерты и фильмы, ему присылали пластинки и книги для рецензий, он брал интервью у своих кумиров, а сам жил (как Пратчетт часто отмечал в более поздних интервью), питаясь бесплатной едой на презентациях. К 1985 году Пратчетт, продолжавший работать журналистом и пресс-секретарем, опубликовал четыре книги исключительно для собственного удовольствия. Гейман сумел отправить в печать только одну – биографию гиганта поп-музыки восьмидесятых годов Duran Duran, написанную, как он сам говорил, исключительно для того, чтобы получить чек (в последующем Гейман так и не дал согласия на ее переиздание).

Однако довольно скоро они поняли, что у них много общего, оба выросли в маленьких городках на юго-востоке Англии – Беконсфилде и Ист-Гринстеде соответственно, – их жизнь в детстве сразу изменилась, как только они обнаружили местную библиотеку, в которой проснулась их жажда самых разных знаний, в первую очередь мифологии, истории и науки. Оба стали верными поклонниками «Властелина колец» в одинаково восприимчивом возрасте и открыли для себя врата, ведущие в новые фантастические миры, познакомились с вселенной классики научной фантастики и присоединились к любителям НФ конвентов и журналов. Оба начали зарабатывать на жизнь словами, хотя путь Пратчетта был более структурированным, а Геймана – скорее случайным, и оба стартовали с детской книги (роман Геймана «Моя замечательная тетя Эрминтруда» (My Great Aunt Ermintrude), увы, до сих пор не издан). Они обладали похожим мировоззрением и чувством юмора, оба невероятно любили и постоянно цитировали Г.К. Честертона и П.Г. Вудхауса. Они заставляли друг друга смеяться и умели приводить друг друга в восторг.

Они регулярно встречались на конвентах, беседовали долгими вечерами по телефону, во время которых читали друг другу свои новые работы, что стало неоценимым опытом для Геймана, начавшего переходить от журналистики к прозе, он даже отклонил предложение занять место редактора на полную ставку в Penthouse, чтобы продолжать развиваться как автор комиксов.

К 1988 году его работа на Total Eclipse, 2000AD, и в первую очередь роман-комикс «Жестокие дела» (Violent Cases), привлекла внимание DC Comics, американского издательства, выпустившего сотни легендарных комиксов, в том числе «Бэтмена», «Супермена» и «Лигу справедливости». Они рассчитывали вернуть в США часть энергии и задора британской волны комиксов. Гейман сумел возродить серию комиксов «The Sandman. Песочный человек», заново открыв в нем темное современное фэнтези. Он погрузился в эту историю и напряженно работал над ней почти год, когда ему позвонил Пратчетт.