Магия венецианского стекла

– Тебе не дает покоя странное видео? Думаешь, злоумышленник искал в доме баронессы кассету? Только не говори мне, что эти «живые картинки» – шифр, который указывает, где спрятаны сокровища! И что Марину тоже убили из-за кассеты.

– Нет, конечно. Марина не имеет… не имела никакого отношения к кассете. Зато «живые картинки», как ты их называешь, имеют отношение к кое-чему другому. Например, повешенный, – здесь прослеживается намек на сухой корень, который лежал в тайнике. Или это корень намекает на повешенного… Я запуталась.

Матвей потерял терпение. Она несет сущий бред!

– Астра, – стараясь не раздражаться, мягко произнес он. – Ты переутомилась. У тебя перманентный стресс.

– Какой-какой?

– Перманентный… Сначала разрыв с женихом, потом бегство из дома, скитания в поисках работы, пожар, смерть Иды Вильгельмовны, убийство подруги… ничего удивительного, что твои нервы сдали. Просто отдохни, успокойся, выпей чего-нибудь. Хочешь, я принесу водки?

– Лучше кофе. – На нее не произвели впечатления мои слова. – У тебя свечи есть?

Матвей насторожился.

– Не бойся, пожар я устраивать не собираюсь. Ты же сам сказал, что я переутомилась. А от огня исходит энергия, без которой я чахну. Давай зажжем свечи! Пожалуйста!

Он сдался, принес несколько ароматических свечей. Астра расцвела, не отводя глаз от язычков пламени.

– Очень эротично… – прошептала она. – Ты не находишь? Смотри, как они колеблются, будто исполняют загадочный танец в ритме вселенной. Огонь питается ее дыханием, поедает ее плоть, и мертвое делает живым…

Она любовалась горящими свечами и, казалось, перестала замечать все вокруг. Матвей вздрогнул, когда она спросила:

– Ты не принимаешь мои слова всерьез?

– Не то, чтобы… – он не привык лукавить. – В общем, да.

– Тогда вспомни, в какую ночь случился пожар на Озерной улице? То было тридцать первое октября – кельтский праздник мертвых. В ночь Самхейна мертвые получают возможность осуществить то, что не успели сделать в этом мире. Где ты был в эту ночь?

Она застала Матвея врасплох, обезоружила одним изящным выпадом.

– Я? – хрипло пробормотал он. – Я… гулял. Ты хочешь сказать… хм-м… Я же не мертвый? Я живой человек!

– Дай пощупать твою руку. Она теплая?

– Идиотизм какой-то…

Матвей с опаской протянул ей руку. Прикосновение прожгло его, словно электрический удар.

– А кем ты был в ту ночь? – прищурившись, спросила Астра. – Башмаки с пряжками, которые стоят в твоей прихожей, забрызганы грязью…

Он не ответил. Она продолжала, наслаждаясь его замешательством:

– Древние кельты особо почитали Голову – поклонялись ей, уповали на ее покровительство и защиту.

– Что? Голову?

– Отрезанную Голову! Голова считалась у них хозяином потустороннего мира. Благословенный Бран, – так звали легендарного правителя Британии, – после своей смерти приказал отрубить себе голову, дабы она служила его подданным, защищая и оберегая их от нашествий врагов и прочих бедствий.

– Я не понял… Бран был правителем на этом свете или на том?

– Как тебе больше нравится! У кельтов боги и люди могли переходить из одного мира в другой. Поэтому их властелин стал божеством иного мира и вожаком «дикой охоты». А его Голова до сих пор является лучшим талисманом, отгоняющим злых духов и демонов. Именно ее изображают в виде тыквенных светильников и рекомендуют иметь при себе в ночь Самхейна. Вырезанные тыквы – символ Головы Брана.

– Зачем ты мне все это рассказываешь? – спросил Матвей, чувствуя, как в груди возникает зияющая пустота.

– Просто так… для общего развития. Кельты обожали головы! Убитых на поле боя врагов они непременно обезглавливали, бальзамировали ценные трофеи кедровым маслом и хранили в специальных сундуках. Головы охраняли их дома, жилища вождей, святилища. Позднее для этой цели стали использовать маски. Вырезали их из дерева, изготавливали из бронзы и железа и развешивали на столбах, у жертвенных столов, украшали ими постройки, внутренние помещения и даже утварь.

Она сделала выразительную паузу.

– На что ты намекаешь? – выдавил он, покрываясь испариной.

– Маски на фасаде усадьбы Брюса… – произнесла Астра и показала несколько фотографий, сделанных Матвеем в «Глинках». – Вот… смотри. Зачем они здесь, как ты думаешь?

* * *

Что-то держит меня, не отпускает. Эрос всемогущий опоил меня божественным и сладчайшим нектаром любви…

Попробуй уйти, когда на самом деле хочешь остаться. Попробуй вырваться, когда благословляешь силки, в которых запутался, когда больше смерти боишься разлуки. Смерть не пугает того, кто уже вкусил из ее источника.