Магия вне закона

— Заткни свою пасть, Хьюн! — чернокожая южанка, сидящая позади нас, треснула толстяка по затылку. — Ты у нас спец по мужским причиндалам. Все знают, кому ты отсасывал в центре!

Наркоман усмехнулся, а Хьюн что-то сбивчиво забормотал, оправдываясь. Ну и компанию подобрал конгресс! Все слои криминального общества в одном автобусе.

— Боже! — прошептала я, устало закрывая глаза. — Это какой-то кошмар.

— Кошмар начнется в изоляторе, — парень с дредами повернулся к нашему ряду сидений, где все еще повизгивал толстяк. — А тебя раньше с нами не было, я бы запомнил. — Он улыбнулся и протянул мне до локтей забитые татуировками руки. — Я Зак Эвери, это Майя Скотт.

— Салют! — скандальная леди, не оборачиваясь, махнула рукой.

— Тэс. Тэсия Рейтли.

Мы обменялись рукопожатиями, насколько это позволяли сделать путы.

— И что же ты, Тэсия Рейтли, совершила такого ужасного в своей жизни, что угодила в Обитель?

Я не хотела отвечать, поэтому улыбнулась и сказала формальное:

— Это давняя история.

— Понятно, — Зак догадливо кивнул. — В любом случае тебе не привыкать к жизни в клетке, что уже радует. А то здесь все такие нежные. Каждую ночь изолятор слушает их всхлипы и стоны. Да, Майя? Третий день не высыпаемся.

Словно в подтверждение его слов на переднем сиденье заревела иногородняя магичка. Это не Обитель, но нервозная обстановка и следственный эксперимент, придуманный конгрессом, нагнетали не хуже тюрьмы. Плюс еще массовые убийства…

С ума сойти.

— Их тоже можно понять, — я с сочувствием посмотрела на захлебывающуюся рыданиями девушку. — Не похожи они на преступников.

— Эти-то? — Зак проследил за моим взглядом. — Та, что рыдает — Ксения. На два месяца просрочила налоговые выплаты за проживание, потом еще два месяца скрывалась от конгресса.

— Она каждый день рыдает! — устало отозвалась Майя. — Поскорее бы уже отправилась вслед за Хлоей. Та тоже…

— Майя! Нельзя так говорить.

— Ой, Зак! — чернокожая южанка громко присвистнула. — Аты давно стал чертовым праведником? Или выделываешься перед рыжухой, чтобы ей как следует присунуть?

Я медленно закрыла глаза. У-у-у-у. Ничего страшно. Я это переживу.

— Мне Майя член оторвет, — наигранно печально посетовал Зак. — Но если бы не она…

— Э, полегче, парень! — толстяк положил руку с сопливым рукавом на мое плечо. — Становись в очередь. Обитель сначала мне должна отсосать. Мы уже с ней договорились. Да, детка?

У меня брови поползли на лоб. И тошнотворный комок усилился, так что я не выдержала и закашлялась.

— Да ладно тебе! — толстяк сжал свободной рукой мою грудь и довольно шмыгнул.

— Не парься ты так. Здесь все свои. Хочешь я тебя первым приласкаю? М? А ну-ка, иди сюда.

От неожиданности я подпрыгнула и, не прицеливаясь, врезала локтем по лицу Хьюна, сбрасывая с себя его похотливые руки, все измызганные в соплях и… в чем-то еще… в чем-то липком.

— Сука! — толстяк завопил и соскочил со своего сиденья, поливая светлую обивку салона хлещущей из носа кровью. — Эта сука сломала мне нос! Сломала нос!

Я испуганно отшатнулась, не ожидая, что он так пронзительно заорет.

— Ха! — чернокожая магичка победно вскинула руки. — Наконец-то это хоть кто-то сделал! Молодец, рыжуха!

— Я… — растерянно опустив руки, осталась стоять на месте, не понимая, что мне делать. — Прости… — поморщилась я, когда парень, не переставая кричать, начал сыпать на меня проклятьями. Хорошо хоть путы блокируют магию. — Ну прости-и-и, я не хотела!

— Ах ты, сучка! — он кинулся на меня с кулаками. — Сломала мне нос!

— Не стой, садись на мое место. — Наркоман неожиданно потянул меня за рукав, отгораживая от толстяка своим высоким худощавым телом. — Здесь и без ваших препирательств блевать тянет.

Обрадовавшись внезапной помощи, пришедшей со стороны, я поблагодарила молчаливого парня и перебралась на сиденье поближе к окну и подальше от чертыхающегося грязными ругательствами Хьюна. Толстяк вопил всю дорогу до изолятора, а когда открылась дверь и дневные стражи приказали всем выходить, он с криками бросился на них, требуя доставить его в больницу и как можно скорее, пока он не истек кровью и не умер. Стражи повеселились от души, и пока Хьюн бегал вокруг них, держались за автобус, чуть ли не сползая по нему от непрерывного смеха.

ГЛАВА 13

Год назад перед верховным судом, на котором конгресс принял решение о моем пожизненном заключении под стражу Обители, я целую неделю провела в изоляторе временного содержания в темной камере, где вместо сортира — яма в полу. После смерти Ричарда власти подняли такой скандал, что первые дни никто не хотел вести меня на суд, конгресс всерьез рассматривал вариант прилюдной казни, дабы преподать урок остальным. Семь дней я не дышала. Отрешенно сидела в общей камере и ожидала вердикта конгресса, особо не надеясь на помилование. Ужас тех дней навсегда укоренился в моей памяти, и я никак не могла подумать, что спустя год мне снова придется сюда вернуться.