Магистр

– Поздно: смотрите и слушайте! – указывая вниз чаши аудитории, ответил щуплый Павел Чернигин, с выдающимся арийским подбородком и умными глазами. «Паулюсом» его прозвали незаслуженно. За два последних века в ветвях генеалогического древа семейства Чернигиных не запутался ни один иностранец.

– Исполняю ваш приказ: ухо я и зоркий глаз! – Золотов не упускал случая подкрепить на людях имидж балагура-весельчака.

На трибуну поднялся доцент философии Иван Фёдорович Рябинин. Призвав поднятой рукой к тишине, он обратился к аудитории:

– Уважаемые господа студенты! Целью нашего сегодняшнего семинара является поиск ответов на злободневные вопросы эвтаназии. Планируется сделать это с позиции базовых наук – фундаментальной философии и биологии. Посмотрим, что у нас получится. Напоминаю, что право на участие в обсуждении имеет каждый третьекурсник указанных факультетов. Всем настоятельно рекомендую не только внимательно слушать докладчиков, но и открыто высказывать своё мнение. А именно смело выступать с поправками, дополнениями или аргументированной критикой. Вполне допускаю, что даже нашим многочисленным форумом дерзких молодых умов мы вряд ли найдём однозначные решения всех проблем. Но, по крайней мере, честно попытаемся. С удовольствием напоминаю, что за любые выступления: критику, комментарии и даже оригинальную точку зрения президиум нашего семинара вправе выставить досрочную отметку за текущий семестр.

По залу пробежал одобрительный шёпот. Избежать мучительной зубрёжки одного из самых трудных экзаменов в предстоящую пору летней сессии было искренним желанием каждого учащегося. И кто в младые лета с готовностью не променял бы безмолвие читального зала на сказочные белыми ночами прогулки по городу-волшебнику Петербургу?

Первым докладчиком в программе семинара значился Пётр Терёхин, хорошо знакомый Старкову. Так сложилось, что с первых дней учёбы в университете они стали непримиримыми соперниками на спортивной площадке. Самолюбивый Виктор стремился пер-венствовать в любом деле, каким бы ни занимался. Сейчас у него появилась возможность поймать сразу двух зайцев: выступить с критикой доклада сокурсника для получения желанного «автомата» и записать внеочередную победу над задиристым парнем.

«Что ж, господин Терёхин! Сделайте одолжение, сообщите нам заученные книжные премудрости. Наверняка не один месяц в читалке проторчали и гору литературы перелопатили. А мы вопросики подкинем неожиданные. Поглядим, как вы ориентируетесь в свободной от прописных истин системе координат», – с чувством превосходства улыбался Виктор.

Тем временем преподаватели занимали места в президиуме, а доцент Рябинин представлял их собравшимся. Начал он с себя:

– Для выполнения обязанностей председателя жюри семинара позвольте мне, уважаемые господа, предложить свою кандидатуру.

Зал отреагировал положительно.

– Вершить справедливый суд в составе уважаемой комиссии будут хорошо известные вам педагоги. Доцент-биолог Андрей Васильевич Бурцев, кандидат философии Светлана Юрьевна Зуева и доктор философии Владимир Иванович Погребов. Сопредседателем по разрешению спорных ситуаций мне хотелось бы видеть заведующего кафедрой доктора биологических наук профессора Крупнова.

Раздались дружные аплодисменты. Среди огромного коллектива преподавателей Санкт-Петербургского университета, пожалуй, не

было личности более известной.

Профессор привстал в кресле, несколько театрально поклонился аудитории прекрасной шевелюрой, чуть тронутой сединой, и аккуратно сел, поправив безукоризненный костюм.

Опубликованные профессором уникальные теоретические исследования и результаты поразительных экспериментальных работ были хорошо известны не только в северной столице, но и всему научному сообществу в стране и за рубежом. Он по праву являлся лауреатом множества престижных отечественных и международных наград и премий, почётным членом академий наук ряда стран и всегда желанным лектором самых известных учебных заведений мира, среди которых были Сорбонна и Принстон, Кембридж и Оксфорд. Всё это создавало вокруг его персоны ореол заслуженной славы и глубокого уважения. Как всех великих современников, его почитали до подобострастия, любили до беспамятства и боялись до заикания.

За особенный интерес ко всему необычному не умещавшемуся в привычные рамки науки студенты иногда называли профессора Магистром, намекая на его возможную принадлежность к тайному ордену носителей древних знаний. Точной информацией никто не располагал, но некоторые подозрения всё же имелись.

Получить приглашение работать у Крупнова на кафедре считалось не просто везением, а настоящим подарком судьбы. Некоторые из его учеников защитили докторскую степень, не достигнув тридцатилетия, но уже зарекомендовав себя подлинными специалистами. Заманчивые предложения поделиться знаниями и опытом регулярно поступали им от крупнейших научных центров с обоих берегов Атлантики.

Каким же проблемам посвятил свой пытливый ум и исследовательский талант многоуважаемый доктор наук Константин Прокопьевич Крупнов?