Магнит для неприятностей

— Допустим, драчуньей была твоя собственная официантка, которая повздорила с коллегой и стала швыряться мебелью в оборудование. Ты хватаешь бестолковую девицу и едешь в ближайший полицейский участок, писать заявление. Тебя встречают, подают листок бумаги, ты все излагаешь. Все вежливо и доброжелательно. И ты наивно полагаешь, что теперь все вопросы к тебе сняты с повестки дня. Но не тут-то было. Как раз сейчас и начинается все самое интересное. Тебя просят заехать в полицейский участок завтра и привезти договор аренды.

— Холодильника?

— Да, но не только его. Договор с поставщиками, а также аренды помещения, трудовые договора с сотрудниками, их санитарные книжки, лицензию на торговлю алкоголем и последний налоговый отчет.

— Но зачем им может понадобиться все это? — Анна удивленно замерла, разрезая отбивную.

— Скорее всего, им нужно далеко не все. Но полицейским не хочется возиться с ерундовым делом. Тратить на него время и ресурсы. И они не то чтобы начинают давить, чтобы ты забрала заявление, но создают такие условия. Как сказал бы некто из идеологов коммунизма, предпосылки. Ведь если у тебя нет хоть одного из запрошенных документов, или, не приведи бог, просрочена лицензия, ты предпочтешь спустить дело на тормозах. Найдешь компромисс с поставщиками или за свой счет починишь холодильник. То есть сделаешь все, чтобы избежать неприятностей, а также бессмысленной траты своего рабочего времени.

— Ага, — с умным видом кивнула Анна, — а мудрый человек с этого и начнет и таким образом сэкономит кучу времени и нервов?

— Скорее умудренный опытом, — усмехнулась я, — но да, ты абсолютно права.

— Теперь я понимаю, зачем нас с тобой сегодня так изводили. Непонятно одно: что такого ты сказала тому лейтенанту? Почему он сразу растерял весь апломб и значительно сбавил обороты?

— Не понимаю, о чем ты, — усмехнулась я.

— Нет, нет, дорогая! В тот момент, когда они всей честной компанией на меня насели, я не слышала, что именно, но ты что-то говорила.

— Пообещала натравить на них полковника Петрова из управления. И я редко прибегаю к этому весьма действенному средству, но лейтенант и правда достал.

— А я-то думала, с чего у него так сильно вытянулось лицо.

Мы дружно рассмеялись. Немного помолчали.

— Становится прохладно, — заметила Анна, — выпьем чаю в доме, или предпочтешь остаться здесь, на веранде?

— Это приятная прохлада после утренней жары. Так что здесь, если ты не против.

— Ладно, тогда я уберу со стола и заварю чай.

— Погоди, я помогу тебе.

Мы унесли на кухню тарелки и вымыли посуду. Анна вскипятила воду и заварила чай, после чего мы отнесли на веранду чашки и вазочку с печеньем, устроились в удобных креслах и принялись пить чай, неспешно болтая о разной ерунде.

— Если хочешь, можем подвести предварительные итоги расследований, — начала я.

— Дай угадаю, они зашли в тупик? — усмехнулась Анна.

— Можно сказать и так. По крайней мере, нам не удалось выяснить ничего конкретного. Но кое-какие выводы сделать я уже готова.

— Мне очень любопытно.

— Преступник не просто покушался на тебя. Думаю, он или они устроили это, чтобы сильно напугать и подвигнуть тебя на что-то. Подтолкнуть к определенным действиям. Пока я не стану утверждать точно, но смею предположить, что это поиски клада с семейными драгоценностями.

— То есть как? Я пытаюсь понять, как покушения могут подтолкнуть к поискам?

— Очень просто. Ты, зная о семейном предании, решишь разобраться. Может быть, как-то обезопасить себя, раздобыв ценности.

— Ладно, допустим, что так. Но тогда злодеи и сами должны знать немало.

— Точно так. Полагаю, моя теория об утечке информации, тогда, в послереволюционные годы, все же верна, и о существовании клада знает кто-то еще. Или кто-то из последних поколений твоих родственников проболтался. Сейчас это не так уж и важно.

— Как это неважно?! В одном случае за нами следили на протяжении десятилетий, что само по себе невозможно. А в другом, — Анна ненадолго замолчала, размышляя, — нет, Женя! Моя мама умерла уже давно, а Рита с прабабушкой Лидой болтать не стали бы ни за что!

— Анна, пойми одну простую вещь, тайна перестает быть тайной в тот момент, когда один человек рассказывает о ней другому. Пусть мы не знаем, когда и при каких обстоятельствах произошла утечка информации, но то, что она произошла, можно считать фактом.

— Ты хочешь сказать, что пока прабабушка Лида молчала о кладе, мы с ней обе были в безопасности?

— Я понятия не имею! Но это вполне возможно. Кроме того, думаю, злоумышленники, оставаясь незаметными для тебя, внимательно за всем следили. И некое событие в твоей жизни стало катализатором. Тем, что убедило их в существовании клада и заставило активизироваться. Сначала я подумала, что этим событием была смерть Лидии Дмитриевны, а также ее рассказ о семейной тайне. Я решила, что вас подслушали в те дни. И даже проверила дом на наличие подслушивающих устройств.

— Правда? А каков результат?