Магниты

— Откуда ты знаешь, если вы не были знакомы?

— Господи, ну хватит меня уже во всем подозревать, — вздохнула Лялька. — Он засовывал какую-то посылку в рюкзак, посылка не влезала. Я обратила на него внимание. А потом мы уехали. Телефона при мне уже не было. Он ко мне близко не подходил.

— То есть Сергей тебя повез на встречу с человеком, о котором мы знаем только то, что он не умеет соотносить размеры посылки и рюкзака? Он совсем двинулся?

— Да ничего такого. Он высадил меня. Я локацию на телефоне включила. А он припарковался внутри. Но он был... рядом, — неловко закончила Лялька, вспомнив, как Сергей примчался на ее зов. Ей вдруг стало обидно за дядю, на которого Димка так наехал.

— Все равно, — уперся Димка. — Я не думаю, что тебе стоит с ним встречаться.

— С какой стати? — возмутилась Лялька. — Ты же сам говорил, что сидеть все время в интернете — полный отстой. Вот пожалуйста, я вышла в мир, познакомилась там с мальчиком. Собираюсь с ним погулять. Мне пятнадцать уже. В чем проблема?

— А с девочкой ты там познакомиться не могла и погулять с ней? — запальчиво воскликнул Димка.

— Представь себе, нашелся только мальчик. Вместе с моим телефоном.

— В общем, гулять только после того, как познакомишь его со мной.

— О-о-о, значит, никогда, — протянула Лялька и, раскинув руки, рухнула на спину.

— Я просто на него посмотрю.

— Ага, — пялясь в потолок, кивнула Лялька.

— Я не буду его пугать, — Димка потряс ее за колено.

— Да он тебя сам испугает, — зачем-то сказала она, хотя совсем не была в этом уверена.

— Да ты что? Ну вот и посмотрим.

Димка встал с пола и засунул руки в карманы джинсов. Лялька видела, что он злится.

— А чего ты завелся?

— Прогулка только после знакомства, — отрезал Димка и вышел из комнаты.

Лялька схватила лежавшую рядом подушку и запустила ее в сторону двери. Подушка не долетела.

— Ну и дурак, — сообщила Лялька и закрыла лицо руками.

От воспоминаний о встрече с LastGreen’ом было стыдно, а от осознания того, что Ромка так и не заглянул на ее страничку, — тошно.

Лялька встала с кровати и взяла со стола телефон. Разговором о LastGreen’е они с Димкой отвлеклись от воспоминаний о родителях, но стоило Димке уйти, как все опять нахлынуло. Не воспоминания — нет, а какая-то безнадежная, вязкая тоска. Лялька знала, что если уж она пришла, то уйдет теперь нескоро. В такие минуты она обычно звонила Ромке, слушала его голос, дыхание. Даже в слова особо не вникала. Ей достаточно было знать, что он рядом.

Ромка сбросил звонок после третьего гудка, и Лялька неожиданно для самой себя вдруг тоненько заскулила, как брошенный щенок. Звук был противный и раздражал ее саму. Не плач даже, а какой-то горловой стон не стон, писк не писк. Зажав рот рукой, Лялька метнулась к двери, которую Димка не удосужился закрыть, захлопнула ее и, опустившись на пол, прижала к себе недолетевшую подушку. Ромка сбросил ее звонок. Впервые за все то время, что они были друг у друга. Значит, ее больше для него нет? А есть ли она тогда вообще?

Телефон на подоконнике зазвонил, и Лялька, вскочив, бросилась к нему, прижимая к груди подушку, как щит. На экране светилось Ромкино фото. Сердце рвануло к горлу с такой силой, что Лялька всерьез испугалась, что, стоит ей открыть рот, и она его выплюнет. Такое глупое, бесполезное, израненное.

— Алло.

Она постаралась сказать это как можно спокойнее.

— Ляль, ты звонила. Я… не мог ответить.

Короткая заминка перед «не мог» больно резанула.

— Бывает, — сказала Лялька. Хотела небрежно, но, кажется, не получилось.

— Все хорошо? — спросил Ромка.

— Да, конечно, — соврала Лялька и замолчала.

Ромка тоже молчал. Она слышала его негромкое дыхание в динамике. Слышала щелчки поворотника. Вот только в этот раз его молчание почему-то не ощущалось уютным. Лялька зацепилась взглядом за настенные часы. Секундная стрелка с бабочкой на конце — сколько лет этим нелепым детским часам? — весело бежала по циферблату. Один круг, второй… Поворотник давно перестал щелкать, на радио, фоном звучавшем в машине, одна песня сменилась другой, а Ромка все молчал.

— Я хочу извиниться, — наконец подала голос Лялька.

На самом деле она не хотела извиняться. Она не считала, что, поцеловав любимого человека, сделала что-то плохое. Но Ромка молчал, и впервые это молчание не выглядело поддержкой. У них будто случился дисконнект.

Ромка вздохнул и после паузы произнес:

— Забыли, Ляль. Все нормально.

— Да? — Лялька нервно рассмеялась. — А мне вот кажется, ненормально. Ты то смайликами отписываешься, то звонки сбрасываешь.

Ромка вновь ответил не сразу, и Лялька была вынуждена зажать рот ладонью, чтобы не всхлипнуть в трубку. С одной стороны, она понимала, что, скорее всего, услышав ее плач, Ромка разволнуется, начнет успокаивать, возможно, даже приедет, особенно если его попросить, а с другой… Она боялась того, что в новой реальности он не сделает ничего из того, что она ждет.

— Я просто был занят. Прости, — произнес Ромка.