Магнус Ридольф

«Привет, Джуджу Джиджи! – сердечно приветствовал желтокрыла Бёк. – К нам приехал человек из главного управления Миссии. Господин Ридольф, позвольте представить вам мэра Склеротто-Сити».

«Рад вас видеть! – пронзительно проверещал мэр. – Не желаете ли получить мой автограф?»

«Сочту за честь», – отозвался Ридольф.

Голова мэра нырнула под ноги и выхватила клювом карточку из сумки – желтокрылы были сумчатыми птицами. Магнус Ридольф не смог прочесть символы на карточке.

«Это мое имя на языке планеты Тау Близнецов. В приблизительном переводе оно означает „очаровательная вибрация“».

«Благодарю вас! – сказал Ридольф. – Ваша визитная карточка станет ценным сувениром, напоминающим о незабываемом посещении Склеротто-Сити. Кстати, я прибыл, чтобы задержать преступника по прозвищу Мак-Инч… – при этих словах мэр издал резкий кудахтающий звук, его голова стала качаться на шее взад и вперед. – Возможно, вы могли бы оказать мне посильную помощь?»

Шея мэра-желтокрыла изогнулась в виде буквы «S». «Нет-нет-нет! – закукарекал он. – Я ничего не знаю, я – мэр!».

Бёк взглянул на Ридольфа, тот кивнул.

«Что ж, нам пора идти, Джуджу, – сказал Бёк. – Мне просто хотелось познакомить с тобой нашего гостя».

«Рад был с вами встретиться!» – пронзительно прокричал мэр и, присев на упругих ногах, вскочил на верхний этаж через дыру в потолке.

Стометровая прогулка в дрожащем сиянии красного и голубого солнц привела Бёка и Ридольфа к городской тюрьме – нескольким длинным баракам из сланцевого шифера. Решетки камер были обращены непосредственно к улице. За ними можно было заметить безутешно поникшую голову желтокрыла, непроницаемое лицо антропоида из системы Капеллы, а также человека, задумчиво сплюнувшего, провожая глазами капеллана и детектива.

«В чем они провинились?» – полюбопытствовал Магнус Ридольф.

«Человек украл какую-то черепицу. Желтокрыл напал на молодую портмарскую многоножку. Что сделал антропоид, не знаю. Контора начальника полиции – он с Пятой планеты Сириуса – за бараком».

Контора напоминала скорее брезентовый навес; шефом полиции было огромное земноводное с торпедообразным туловищем. Его ласты заканчивались длинными отростками-манипуляторами, от его блестящей черной шкуры исходил тошнотворно-сладковатый запах, голову окаймляло кольцо глубоко посаженных глаз-бусинок.

Когда Бёк и Ридольф, уже изрядно вспотевшие и покрытые пылью, заглянули под навес, колышущаяся туша привстала, покачиваясь на пружинистых ластах, и провела одним из ластов по передней части цилиндрического туловища. Там, где к черной шкуре прикоснулись пальцы-отростки, появились ярко-белые контрастные буквы: «Добрый день, господин Бёк! Добрый день, сударь!»

«Привет, Фриц! – отозвался капеллан. – Просто проходил мимо, показываю город приятелю».

Земноводное улеглось в желоб, служивший ему сиденьем, и стерло ластами первую надпись на своем туловище. За ней появилась вторая: «Вы хотели бы на что-нибудь посмотреть?»

«Я пытаюсь найти Мак-Инча, – сказал Магнус Ридольф. – Можете ли вы мне помочь?»

Ласты поколебались в воздухе, провели по цилиндрической туше: «Я ничего не знаю. Окажу вам помощь в той мере, в какой это входит в мои обязанности».

Ридольф кивнул и медленно отвернулся.

«Если мне удастся что-нибудь выяснить, я вам сообщу», – произнес он напоследок.

Вдохнув облачко пыли и прокашлявшись, Бёк сказал: «Осталось почтовое отделение». Он оглянулся в сторону экспортного склада и прибавил: «По-моему, пешком туда дойти быстрее, чем возвращаться к машине».

Магнус Ридольф поднял глаза к двум солнцам на аквамариновом небосклоне: «По вечерам здесь становится прохладнее?»

«В какой-то мере, – Бёк упрямо двинулся вперед. – Нужно вернуться в Миссию до захода солнц. После наступления темноты я никогда не чувствую себя в безопасности, если остаюсь в городе. Особенно теперь, когда тут орудует Мак-Инч». Капеллан поджал пухлые губы.

Они стали спускаться мимо шатких лачуг к берегу залива. Всюду по-прежнему кипела жизнь, жизнь в самых причудливых формах. В оконных и дверных проемах виднелись плохо различимые, почти неподвижные безымянные туши и проворно снующие силуэты. Дюжины разнообразных глаз наблюдали за прохожими, до ушей доносились звуки, неслыханные на Земле, ноздри улавливали запахи, не предназначенные для человеческого обоняния.

Постепенно городской ландшафт приобретал красноватый оттенок по мере того, как голубое солнце опускалось к горизонту. Когда Бёк и Ридольф дошли до почтового отделения – сарая из сланцевого шифера на окраине космопорта – голубое солнце уже скрылось за западными скалами.

Если Магнус Ридольф рассчитывал на то, что почтмейстер, портмарская многоножка, проявит какой-либо интерес к расследованию или предложит какую-либо помощь, его ожидало разочарование. Опираясь на половину ног, многоножка сортировала почту, рассовывая письма по частично заполненным ящичкам.