Магония

– Ага. Встретимся в машине. Выходи через заднюю дверь, – говорю я и бегу встречать мам. Чтобы выиграть время, я роняю один из пакетов, так что продукты рассыпаются по полу.

Когда я возвращаюсь, кухня выглядит так, будто Азы там и не было.

Я искоса поглядываю в окно. Погода не улучшилась: ветер шатает деревья, идет мокрый снег, в облаках ничего нет. Никаких кораблей, никаких молний. Просто гладкая серая пелена.

Я замечаю Азу. Она сидит на переднем сиденье моей машины и, сгорбившись, возится с ручками и переключателями. Я говорю мамам, что мне нужно забрать кое-что из школы. Они приятно удивлены. Похоже, они думают, что я решил послушаться их, изменить жизнь к лучшему, вернуться к учебе.

– Видишь, Кэрол, все налаживается, – говорит Ева. Потом она пытливо вглядывается в мое лицо.

Я ничем не выдаю своего волнения. Прихватив ноутбук и рюкзак, я выхожу на улицу, подхожу к машине и стучу в боковое стекло со стороны водителя, но Аза только непонимающе на меня смотрит. Затем, будто о чем-то вспомнив, она машет рукой в сторону пассажирского сиденья.

Аза не водит машину…

Я обхожу машину сзади, открываю дверь и сажусь рядом с ней.

– Поехали к твоим родителям, – говорю я.

– Я пока не готова, – говорит она. – Им нельзя ничего знать. Или они уже в курсе?

Она поворачивает голову в мою сторону.

– Они знают про Магонию, Джейсон? Что ты рассказал им?

– Я ни с кем не обсуждал Магонию с тех пор, как мы с тобой смотрели видео с кальмаром. Они думают, ты умерла, – говорю я. – Может, хотя бы проедем мимо? Посмотрим, есть ли кто-нибудь дома.

Она вздыхает.

– Корабль будет меня искать. Возможно, он уже меня ищет.

Я никак не привыкну к отсутствию хрипов у нее в легких.

Она заводит машину, включает дворники и с легкостью поворачивает руль, хотя он всегда заедает. Я замечаю, как вздувается ее бицепс.

Она выезжает на дорогу.

– Налево, – говорю я, заметив, что она колеблется. Она поворачивает налево.

– А теперь направо.

Она лихо поворачивает направо, не притормаживая на знаке «СТОП» и проезжая совсем близко к бордюру.

– Я люблю тебя, Джейсон.

– Ты любишь меня? – повторяю я, уставившись на нее.

– Ну конечно, – говорит она после небольшой паузы. – А ты разве меня не любишь?

Я продолжаю на нее смотреть.

Она превысила максимально допустимую скорость и вообще не смотрит на дорогу. Она неотрывно смотрит на меня.

– Здесь налево, – говорю я.

Мы приближаемся к ее дому.

На крыльце показывается Илай. Я ожидаю, что Аза сейчас снизит скорость, но этого не происходит. Увидев мою машину, Илай машет рукой.

Аза не останавливается и не смотрит в окно: она просто едет вперед.

Ее собранные в хвост волосы совсем не растрепались.

– Куда едем? – спрашивает она.

– Тут налево, – говорю я. – И еще раз налево.

Мы проезжаем через красивые ворота и едем в гору.

– Приехали.

Мы останавливаемся у кладбища. В этот дождливый будний день живых здесь нет, зато мертвых полным полно. Мы находимся за чертой города на вершине отвесной скалы. Отсюда хорошо видна вся округа.

Кладбище построили первые поселенцы. Возможно, они выбрали это место, руководствуясь принципом «чем выше и опаснее, тем ближе к Богу». Мне всегда было интересно, как люди доставляли сюда гробы до изобретения автомобиля. Несладко им, должно быть, приходилось. Те же мысли посещали меня, когда мы хоронили тут Азу.

– Ты привез меня на кладбище? – говорит она, вылезая из машины. – Это шутка такая? Посмотри на меня, дурачок. Я же здесь, с тобой.

Я невольно вздрагиваю.

– Не хочешь посмотреть, где мы тебя похоронили? – спрашиваю я.

– Зачем мне это нужно? – говорит она. – К тому же здесь небезопасно. Меня могут заметить. – Она окидывает взглядом облака, точно ожидая чего-то, но в то же время с уверенностью.

– Я хочу, чтобы ты увидела свою могилу, – говорю я. Я очень этого хочу. Мне нужно, чтобы она прочитала надпись на надгробном камне.

Я разглядываю ее профиль, пока она стоит, закинув голову, и смотрит в небо. Она красивая. Но она всегда была красивой.

– Что-то мне не хочется, – медленно говорит она. – Лучше расскажи мне о подзорной трубе и о том, куда ты ее отправил. Я знаю, что она у тебя. У нас мало времени.

Мы у ее могилы. Она еще не поросла травой, но надгробный камень уже установлен.

На нем написано:

АЗА РЭЙ

сердцу верь

пусть моря пылают

(и чти любовь

где бегут вспять звезды)

Она молча стоит под дождем. Волосы у нее намокли, а футболка липнет к телу.

– Каммингс, – говорю я. – Эти строки я впервые услышал от тебя.

Она не двигается.

– Забудь о том, что творится в мире, не думай о героях и злодеях – вот о чем это стихотворение.

– Глупость какая-то, – говорит она.

– А заканчивается оно так: «Ты мое солнце, мой месяц и все мои звезды», – говорю я, потому что эти слова должны прозвучать. На надгробие помещать их я не стал. Еще бы!

– Это что, стихи о любви? – говорит она.