Маячный мастер (СИ)

Вообще-то, отметил Сергей, Казаков стремительно возвращался к манерам их общей молодости — и не заметно, чтобы он этому противился. Да что там — он словно моложе делается, хотя до Зурбагана с его воздухом, словно насыщенным чем-то, исключающим принесённые извне недуги (замечено, услышано от мастера Валу и проверено на себе!), ещё далеко. Вот что значит вырваться из привычной обстановки, из осточертевшей рутины, отнюдь не способствующей ни душевному, ни физическому здоровью…

— Угадал, именно здесь, на этом самом мысу. Только сначала заглянем кое-куда — ненадолго, недельки на полторы-две. Отдохнёшь, погреешься на солнышке, заодно и научишься кое-чему полезному. В море, опять же, искупаешься — там оно, считай крымское, средиземноморское даже, как на каком-нибудь Капри.

На Капри, как и вообще в Италии Сергею бывать не приходилось — в отличие от Казакова, посетившего в конце восьмидесятых Венецию в качестве руководителя подростково-студенческой делегации. Но хорошо помнил, как тот же Максим Горький сравнивал средиземноморский климат и море именно с крымскими — да и итальянские пейзажи Айвазовского крепко засели в памяти.

— Это в Зурбагане вашем, что ли? — недоверчиво спросил Казаков. Сергей спрятал усмешку — ему была понятно происхождение этой недоверчивости.

— Там, где ж ещё? А ребята пока приведут маяк в рабочее состояние — электрику подлатают, домик смотрителя подправят дизель наладят, ещё кое-что по мелочам… Опять же — надо тебе показать, как там всё устроено. На Бесовом Носу, не в Зурбагане…

— Да, с ним и так всё ясно. — пробурчал Казаков. — Жопа мира, хотя и довольно живописная. Но это сейчас, осенью — а вот как как тут зимой…

— Не хуже, чем на Валааме. — отпарировал Сергей. — Монахи сколько веков там живут — и заметь, без всякого электричества! А тебе меньше года тут предстоит провести, считай, испытательный срок. Вот увидишь, даже понравится. Прикупим двустволку или карабин нарезной — будешь зайцев по снегу стрелять, их на Бесовом Носу немеряно. В Зурбагане есть оружейная лавочка– знаешь, какая там роскошь! Бронза, стволы гранёные сталь, ложи палисандровые — чисто стимпанк!

Смысл этого термина, очень популярного в двадцать третьем году и почти неизвестного в 1994-м, Сергей успел уже усвоить. Правда, «зурбаганский стимпанк» имел ярко выраженный оттенок произведений Александра Грина и выглядел куда симпатичнее миров наскоро пролистанных «Машины различий» Уильяма Гибсона и пановского «Герметикона». И, конечно, лавка «Варфоломей Гизер и сыновья. Товары для охоты и путешествий», что на улице Полнолуния — он нисколько не сомневался, что тамошний антураж сразит Серёгу наповал. Был когда-то в их словесных играх такой обязательный элемент: персонаж снаряжается для путешествия в другой мир, тщательно копается в оружейных каталогах (их роль выполняли, иллюстрированные справочники Александра Жука «Пистолеты и револьверы» и «Винтовки и автоматы»), тщательно расписывали походное снаряжение… Теперь это предстояло Казакову в самой, что ни на есть, реальности — и Сергей немного завидовал старому другу.

— Тоже мне, нашёл Соколиного Глаза, грозу саблезубых сусликов… — буркнул Пётр. Видно было, однако, что идея с охотой ему понравилась. Сергей припомнил, как в 93-м, во время первого визита на Беломорье они расстреляли по большим чёрным бакланам не меньше десятка дробовых патронов — а когда попытались сварить добытую дичь, то оказалось, что по консистенции она напоминает хорошо выдержанную подошву и воняют рыбой.

Нос «Клевера» ткнулся в низкий каменный лоб, возле которого покачивались на волнах лодки-дощанки, мятая «Казанка» и надувной туристический катамаран со снятой мачтой. И ни одной «реконструкционной» посудины — конечно, фестивальный сезон закрыт, все разъехались по домам….

По палубе простучал башмаками Валдис, с лязгом потащил с полубака на сушу узкие дощатые сходни.

— Эй, пассажиры! — позвал из рубки капитан. — Прибыли, выгружайтесь!

«Амбаркация» — так, кажется, военные моряки называют возвращение десанта на корабли? — прошла не так гладко, как было запланировано. Предполагалось, что нас заберут прямо из Москвы — точнее, с Клязьминского водохранилища, где мне уже случалось появиться после прохождения Фарватера. В тот раз помог маячный буй, на который я с помощью мастера Валу настроил «астролябию». Сейчас планировалось нечто подобное: «Квадрант» в точно рассчитанный момент возникнет ниоткуда посреди акватории, где мы должны были дожидаться его на прокатной гребной лодке — а дальше, как говорится, дело техники. Вернее сказать, непостижимой магии Фарватеров, действующей, впрочем, не хуже хорошо отлаженного часового механизма.