Маяк Фишера

Где-то издалека до меня доносится сдавленный крик, и я поворачиваю голову в его сторону. Я понятия не имею, что это за звук и откуда он взялся. Может быть, это враг, который пытается меня обмануть. Они, наверное, прямо здесь и сейчас, только и ждут, чтобы напасть на меня, но мне уже все равно, они могут делать со мной все, что захотят. Они могут стрелять в меня, нашпиговать меня пулями и, наверное, именно в этот момент я бы и испытал настоящее облегчение. Это остановило бы, наконец, ужасные раскалывающиеся головные боли, и положило бы конец полностью разрушающемуся моему телу и все бы закончилось. Я не хочу больше причинять боль никому, я не хочу больше оправдываться не перед кем, я не хочу ничего. Я хочу умереть от горя, и я хочу им крикнуть, да, сделайте уже, просто положите конец моим мучениям. Я пытаюсь открыть рот, чтобы крикнуть, но ничего не выходит, но я чувствую язык Люси на своих губах снова, и я сосредотачиваюсь на ней. Я поворачиваю голову в сторону того, кто стоит рядом с нами, пытаясь несколько раз моргнуть, чтобы попытаться разглядеть. Но Люси у меня на коленях, в моих объятиях, принадлежит мне, и я не хочу ее отпускать. Я говорю человеку, стоящему рядом, чтобы он ушел, потому что я занят с Люси, и они все должны оставить меня в покое.

Я слышу гневные крики словно сквозь туман и шарканье ног, Люси, сидящая у меня на коленях, что-то говорит, и я вздрагиваю от звука ее голоса. Я хочу ей сказать, чтобы она перестала говорить таким голосом. Хватит, пусть вернет свой, и пусть вернет свой запах, который у нее был, и чтобы я опять ощущал ее как прежде... ей нужно это прекратить. Стать МОЕЙ прежней Люси. Мне нужна МОЯ Люси.

Кто-то называет меня мудаком, и я не могу удержаться от смеха. Я мудак — это мягко сказано. Я — монстр, хер и ночной кошмар, перемешанные в одном флаконе с дерьмом, и я рад, что они наконец-то заметили это, говорю я им. Я не герой, я не отличный парень, я плохой муж... я не являюсь положительным ни в одной из этих вещей, и они наконец-то заметили это.

Мне необходимо еще выпить. Я отталкиваю Люси с колен и с трудом встаю со стула. Она обвивает меня руками, чтобы придать мне устойчивости, но я отталкиваю ее от себя. Я не хочу, чтобы она видела меня таким. Она даже не должна находится здесь.

Распихивая толпу людей, я направляюсь к двери, ударяю руками о дерево, и выхожу на улицу. Передо мной нет ничего, кроме жаркой сухой пустыни. Я начинаю двигаться вперед, зная, что мне необходимо вернуться в лагерь. Я не должен быть здесь один. Почему черт побери я здесь в одиночестве? Морпехи всегда должны быть со своим отрядом, на случай вражеских засад. Я чувствую, как пот стекает по моей спине, и ноги начинают болеть, чем дальше я продвигаюсь по суровому песку пустыни. Я просто должен вернуться обратно в лагерь. И пока не будет никаких внезапных вражеский нападений, у меня все будет хорошо.

Вдруг передо мной появляется мужчина, и я настолько поражен, что кто-то еще в одиночестве бродит по пустыне, что не долго думаю, размахиваюсь и мой кулак летит ему прямо в лицо.

— НЕ СТОЙ У МЕНЯ НА ПУТИ! МНЕ НУЖНО ВЕРНУТЬСЯ В ЛАГЕРЬ!

Я начинаю бежать, но мне приходится прикладывать такие усилия, чтобы пробираться через зыбучие пески. Каждый раз, когда моя нога ударяется о песок, то все глубже и глубже затягивается в него, мои ноги уже горят от такого усилия, которое я прикладываю, чтобы передвигаться. Я молниеносно останавливаюсь, когда вижу прямо у своих ног IED (самодельное взрывное устройство). Я быстро сканирую окрестности — ничего и никого, хватаю его рукой и бросаю, как можно дальше. Я слышу треск и звук бьющегося стекла. Это уже галлюцинации — в пустыне нет стекла. Просто взорвалось IED, как только я его бросил. Меня мало это волнует, я сделал то, что должен был. Я отбросил эту чертову штуковину в сторону, поэтому остальная часть моей команды не натолкнется на него по ошибке. Я не могу потерять кого-то еще из своей команды, просто не могу.

Проделывая долгий неутомимый путь обратно в лагерь, я наталкиваюсь на довольно много врагов, но я всех их убираю быстро и эффективно, как меня и учили. Я не могу найти свой пистолет, но, к счастью, я также хорош и в рукопашном бое, как и с огнестрельным оружием. Я слышу свои крики и возгласы, пока иду, особенно, когда внезапно много людей появляются в пустыне рядом со мной. Они смотрят на меня шутя, указывают пальцем и глазеют, и я не понимаю, что они делают. Если они на моей стороне то, они должны помочь мне, а не стоять просто так ничего не делая.

Я начинаю орать на них, чтобы убирали подальше свои задницы. Я выкрикиваю такое количество мата и угроз, что они съеживаются от страха. Хорошо! Они должны бояться меня. Я мать твою морпех в середине военных действий.