Маятник Судьбы

Подъем был у нас в шесть часов утра. Туалет, завтрак и работать на стройку. Обеденный перерыв, где то час, и до двадцати часов – опять трудиться. Когда Ивахин набирал желающих ехать с ним, обещал заработки в пределах тысячи – тысяче двухсот рублей. Это за все время, то есть за два – два с половиной месяца. По тем временам и это были большие деньги. Моя мечта, мотоцикл «Ява», стоила тогда тысяча сто рублей. Ради таких заработков никто не ныл и не возражал против продолжительного рабочего дня. Здесь, на стройке, впервые встретил настоящих «трудоголиков», людей, любящих и умеющих работать непрерывно, они даже курили на ходу. Это Александр Радугин из города Тейково, земляк моей жены, и Николай Сироткин из Иваново. И они, и я были подсобными рабочими, нашей задачей было – поднести, унести, поддержать и помочь. Например, когда таскали строительные бревна, я в силу отменного физического здоровья, мог взвалить на себя сразу два, но потом нуждался в кратковременном отдыхе, напарники, же брали только одно и вдвоем, зато бегом и без перерывов на отдых. Производительность труда у них была много выше, чем у остальных на таких же работах. Радугин, как и я, недавно женился и мы с ним поспорили на две бутылки хорошего коньяка,– кому жена будет писать чаще. Год назад я был на таких же заработках, только в деревне, недалеко от Иваново, и Наташа писала мне каждый день! Поэтому в своей победе я был уверен. Правда, письмо шло на прииск где-то две недели, столько же и обратно. Однако в этот раз спор я проиграл, как говорят, вчистую. Позавидовал тогда я такой любви, но, забегая вперед, скажу, что – зря. Коньяк – то я купил и отдал, а вот по приезде домой, в Тейково, Радугин встретился со своей женой на перроне, о чем- то поговорил и бросился под отходящий поезд. Естественно, погиб. Узнал я про эту страшную трагедию от кого-то из студентов, с кем вместе ездил на Север, но прямым очевидцем происшедшего он тоже не был и пересказал с чьих-то слов. Что можно сказать за пять минут, чтобы довести человека до такого решения? Не могу представить, чтобы любимая супруга Александра затеяла какой-то серьезный разговор при встрече с мужем прямо на вокзале, а ведь она не видела его более двух месяцев. Выяснение отношений обычно происходит с глазу на глаз, дома, а не на вокзале. Расспрашивать у других общих знакомых о том, что же произошло между супругами, я не стал…

Вернусь к рассказу о Заполярье. Летом температура воздуха прогревалась до плюс тридцати градусов, дожди случались крайне редко. Вокруг поселка, насколько хватало обзора, лежала тундра, покрытая сплошным пологом из низкорослых карликовых берез и ивняка. Росло много мха и лишайника, встречались и какие-то цветы, и – невероятное количество брусники, черники, голубики, морошки, костяники. Грибов тоже было множество – подосиновиков, белых, подберезовиков, волнушек. Собирать такой урожай, было сплошным удовольствием, но нам на это времени не хватало. Донимали комары. Работая до пояса голыми, мы рисковали быть закусанными вплоть до нервного срыва. Наши работодатели привозили в ведре какую-то жидкость от этих кровососов, мы ею мылись каждые два часа. Как-то раз, углубившись в тундру, я наугад хлопнул пустыми ладонями, и с изумлением насчитал около сотни раздавленных «вампиров». Однажды и мне довелось ехать на реку Лену, за строевым лесом. В кабине были мы, два студента, и водитель. Он нам предложил прокатиться всего семнадцать километров в сторону от маршрута и посмотреть на Ледовитый океан. До сих пор сожалею, что отказались, так как торопились загрузиться стройматериалами. Дорогой случилось небольшое происшествие. Водитель увидел в тундре куропатку, остановил свой трактор и достал из-за сиденья охотничье ружье. Но маскировка у птицы была на высоте, и охотник не знал куда стрелять. А у меня тогда глаз был зоркий, а ум – как говорится, короткий, и я показал рукой прямо на беззащитную жертву. Раздался меткий выстрел, который вместе с куропаткой запоздало, поразил и мою совесть. Нехорошо стало на душе. В очередной раз спросил себя: зачем?