Майя

Те, кому свойственно вызывать в людях глубокие чувства – любовь, ненависть или страх, – часто приводят окружающих в священный трепет. Вот и сейчас Майя с содроганием глядела на благую владычицу: яркое пламя волос, холодные зеленые глаза, молочно-белая кожа, высокая грудь, необычайная грация и гибкость, сдержанная сила и невероятная жажда жизни, сквозящая в каждом движении…

Майю охватил страх – перед ней сидела не Фолда, не та, с кем Майя разделила трапезу и кого не сумела ублажить. Нет, то была сама владычица Форнида, перед которой трепетали отважные воины, могущественные правители и мудрые жрецы; даже всесильным богам приходилось с ней считаться. Однако же власть единственной дочери верховного барона Палтеша, благой владычицы и наместницы Аэрты проистекала не из титулов и чинов, а из некоего непостижимого, сверхъестественного источника, по сравнению с которым меркли любые умения и способности смертных; те, кого этот источник питал, не перед чем не останавливались. Сила и власть – семя, заложенное в Форниду при рождении, – теперь расцвели пышным цветом; из крошечного зернышка выросло могучее высокое дерево, и его раскидистая крона служила виселицей для любого, посмевшего задеть благую владычицу.

– Доброе утро, Майя, – промолвила Форнида. – Говорят, после возвращения в Беклу ты живешь в свое удовольствие.

Полураздетая благая владычица с таким достоинством совершала свой утренний туалет, что Майя, в шелковом наряде и с адамантовым ожерельем, почувствовала себя тщеславной выскочкой. Тон Форниды не оставлял сомнений в том, что дружеской беседы не состоится.

– Благодарю вас, эста-сайет, я всем довольна, – ответила Майя и хотела было осведомиться о здоровье благой владычицы, но из дальнего угла опочивальни послышалась какая-то возня.

Там, на скамье, сидела Ашактиса, а рядом с ней стоял смуглый юноша в кожаной безрукавке. Между ними, обнаженная до пояса, замерла на коленях темноволосая коренастая девушка. Ашактиса держала ее за руки, пригнув к скамье. Спину девушки покрывали кровавые полосы. Юноша замахнулся тонким, гибким прутом и хлестнул изо всех сил. Брызнула кровь. Девушка беспомощно запрокинула голову. Майя, увидев искаженное болью лицо, заткнутый кляпом рот и косящий глаз, тут же узнала Чийю, уртайскую невольницу, с которой они с Оккулой познакомились у Лаллока.

– Ох, эста-сайет, прошу вас, пощадите ее! – воскликнула Майя, падая на колени.

– В чем дело? – удивленно спросила Форнида, вглядываясь в зеркало и осторожно растирая румяна по скуле.

– Умоляю, эста-сайет, ради меня! Не наказывайте ее! Не знаю, чем уж она провинилась…

– Так и я не знаю, – равнодушно пожала плечами Форнида. – Какая-то судомойка, или кто она там…

– Эста-сайет, мы с ней знакомы, я потому вас и прошу!

– Вы знакомы? – с презрительным недоумением повторила благая владычица, будто услышав гнусную непристойность.

– Да, эста-сайет. Когда я рабыней была…

– Ах, когда ты рабыней была! Теперь понятно. – Форнида чуть повысила голос: – Ашактиса, Майя просит отпустить девчонку – якобы в бытность рабыней она с ней дружбу водила. Отправь ее на кухню, там ей самое место.

Майя поняла, что Ашактиса и Форнида наверняка прознали о ее знакомстве с Чийей – бедняжка, похоже, похвалялась этим на кухне, – и устроили порку нарочно, как только Форниде доложили, что Серрелинда хочет с ней увидеться.

Ашактиса грубо подняла уртайку с колен, набросила ей на плечи какие-то лохмотья и велела юноше вывести Чийю из опочивальни. Форнида молча взяла в руки костяную пилочку и занялась ногтями, потом встала и принялась рассматривать наряды в кладовой.

«Я – Серрелинда, – решительно подумала Майя. – Я Вальдерру переплыла, а потому…» Впрочем, в глубине души она сознавала, что все это впустую: если бы Форниде захотелось, чтобы бурную реку переплыли, она отправила бы туда кого-нибудь, да и не одного, а двоих; утонут – невелика беда, пошлет еще кого-нибудь.

– Эста-сайет, – наконец сказала Майя. – У меня к вам просьба… Позвольте мне рассказать вам о человеке по имени Таррин…

– По имени Таррин? – недовольно уточнила Форнида. – А не по имени Сендиль?

Майя чуть заметно вздрогнула и замялась. Благая владычица не сводила с нее пристального взгляда холодных зеленых глаз.

– Нет, эста-сайет, Таррин, – через силу выдавила Майя. – Его привели из Тонильды, арестовали вместе с тамошними смутьянами и бунтовщиками. Маршал мне сказал, что он – ваше имущество. Понимаете, это мой отчим… умоляю вас, позвольте мне его у вас купить. Вы окажете нам с матерью великую милость.

– А как прошла твоя встреча с верховным жрецом? – рассеянно осведомилась Форнида, разглядывая очередной наряд в кладовой.

– Хорошо, эста-сайет, – ответила Майя, не зная, что еще сказать.

– Быстро же ты ко мне явилась, – невозмутимо заметила благая владычица. – А тебе не пришло в голову, что справляться о подруге лучше не у верховного жреца, а у меня?

– Эста-сайет, я не хотела злоупотреблять нашим знакомством…

– Не хотела, значит? А теперь хочешь, ради этого, как его… Таррина?