Майя и другие

Квартира знаменитой актрисы N была запущенная, постаревшая, соответствовала хозяйке. Телевизионщикам даже в голову не пришло, что когда-то здесь коротила (коротила!) сексуальная энергия – входили мужчины, голова билась о подушку, оргазмы выворачивались стонами… и скучные стены, которым всегда все равно, – это свидетельницы… Свидетельниц ободрали, выровняли и наклеили новые обои – красные, с золотыми узорами. В золотых рамах повесили портреты каких-то желтушных некрасивых дворян. Эти умершие люди в старинных богатых одеждах спокойно смотрели с полотен (репродукций) и выполняли функцию благородного декора. Хрустальная люстра, хрустальные бра… Подсвечники… Книги выкинуты. Актриса все равно теперь не читала. С нетерпением ждала шоу, где группа звезд пародировала других звезд, а комиссия (из избранных звезд) ставила оценки. Тонкий плазменный телевизор укрепили напротив высокой широкой кровати. Кровать – под тяжелым бархатным балдахином с опорой на четыре деревянные колонны. На покрывале и с каждой стороны балдахина золотой нитью вышиты крупные инициалы актрисы. Мини-диванчики, пуфики, белиберда в изящном эротичном стиле рококо также были расставлены где надо и не надо.

Эта стилизация под убранство французского замка была не случайна. Знаменитая актриса N стала знаменитой, блестяще исполнив роль графини де Монсоро в исторической картине. Авторы телевизионного выпуска решили обыграть сей факт ее биографии. Креативно вернули в прошлое. Мало того, кому-то из редакторов пришла в голову светлая мысль нарядить знаменитую актрису N в платье графини, и чтобы она в таком виде вошла в спальню принимать работу дизайнеров. Креативно, все креативно! Ярко! Это телевидение!

“Сейчас сюда войдет наша хозяйка… я очень волнуюсь, понравится ли ей комната после ремонта…” – доверительно произнесла ведущая в камеру.

В старинном бальном платье, с высокой прической, в которую были вплетены нити жемчуга, знаменитая актриса N, обмахиваясь веером, вразвалочку прошлась по комнате – она высоко держала подбородок, рот был приоткрыт, а нижняя губа чувственно оттопырена. “М-м-да-а-а… – тянула она, высокомерно оглядываясь. – М-м-да-а-а…” Ведущая, несмотря на растерянность, пыталась организовать диалог, но диалога не могло быть. Знаменитая актриса N, когда слышала вопрос, вдруг начинала игриво хохотать, как хозяйка салона. Хохотала и хохотала, плюс кокетливый взгляд из-за веера. Съемку остановили.

Знаменитую актрису N переодели во что-то повседневное трикотажное. Волосы растрепали, жемчуг вытащили.

“Сейчас сюда войдет наша хозяйка… я очень волнуюсь, понравится ли ей комната после ремонта…” – ведущая с недружелюбным взглядом повернулась к двери.

Знаменитая актриса N вошла открытая, как ребенок. Она с удивлением и восхищением разглядывала комнату, улыбалась, на все вопросы отвечала примитивно, несколько возбужденно, но все-таки адекватно. Все время восторженно повторяла, как это прекрасно, с любовью смотрела в зрачки ведущей. Ведущая подарила ей пылесос.

“Огромное спасибо «Первому каналу»! Спасибо за все, что вы делаете!” – с отдачей сказала переполненная чувствами, счастливая знаменитая актриса N и низко поклонилась.

Дочь, когда телевизионщики свалили к черту, зло выдохнула. Во-первых, она устала от этого ремонта. Во-вторых, нервничала, потому что именно завтра нужно было везти мать в Кремль, а в-третьих, самое главное… дочь испытала черную неконтролируемую зависть. Она вдруг восприняла как несправедливость – то, что спальня матери теперь лучшая.

Она сказала, что в новой спальне пахнет лаком, это вредно, и запретила там находиться. Она осталась ночевать здесь – боялась, что мать убежит, сиделке не могла доверить эту ночь… Она легла в комнате сиделки, а сиделку заставила лечь с матерью на раскладном диване в гостиной. Но в комнате не ловился вайфай, а дочь не могла заснуть без “ВКонтакте”, поэтому вернулась, отправила сиделку обратно. Сиделка все это сносила с каменным выражением помятого лица, а знаменитая актриса N всякие пертурбации и суету воспринимала с радостью, как щенок. В полумраке она смотрела на ступни дочери (женщины легли валетом) и улыбалась улыбкой счастливчика.

Утром дочь орала матом, но вскоре дамы были идеально собраны и со спокойным достоинством ехали по солнечной набережной в Кремль. Знаменитая актриса N улыбалась и жмурилась – солнцу и ветру (она опустила стекло), а в салоне автомобиля тем временем состоялся политический диспут.

– Его будут судить! – агрессивно кричал знаменитый пожилой актер, он сидел впереди и не оборачивался. Прогноз касался действующего президента. Как и все в этой машине, актер ехал получать орден из его рук.

– Ну скажите, а что он такого сделал? – хохотала знаменитая пожилая профурсетка (поп-звезда), которая вела автомобиль.

Ее можно было причислить к тем женщинам, которые ничего не понимали и которым было все равно, а его – к тем мужчинам, которые все понимали, но боялись и приспосабливались.