Майкл Джексон. Жизнь короля

В этом был смысл, даже если слова звучали истерично. Джексон, вероятно, заплатил бы миллион долларов за хороший сон. Он страдал от бессонницы в течение многих лет, но это было наименьшей из его проблем. Ему также диагностировали волчанку, хроническое аутоиммунное заболевание, мучившее его долгие годы. Кроме того, у него было витилиго, хотя велись споры о том, являлось ли заболевание генетическим или оно возникло из-за средств, отбеливающих кожу, которые он использовал в течение многих лет. Наблюдались и другие недомогания, связанные со спиной, коленями и проблемами, неизбежно возникающими у танцоров с возрастом. Кроме того, большая часть пластических операций тоже начали сказываться. Джексон стыдился того, как выглядел, поэтому одевался в странные наряды, чтобы скрыть тело, а также использовал хирургические маски, шляпы и солнцезащитные очки. Чем более странно он выглядел, тем больше внимания привлекал и тем более несчастным себя чувствовал. Это был порочный круг, Майкл явно не справлялся. Вдобавок ко всему он страдал от тяжелых приступов депрессии. Неудивительно, что ему выписали столько разных рецептов.

Главный вопрос, конечно, заключается в том, был ли артист зависимым. Для всех, кто посвящен в реальное положение вещей, вопрос лишь констатировал очевидное: конечно, был, и все это знали. «Если бы он мог достать демерол, вы можете быть уверены, он бы это сделал, – сказал один из близких к нему людей. – Я не могу сосчитать, сколько раз близкие люди пытались вмешаться. До него было не достучаться. Вы не сможете помочь человеку, отказывающемуся от помощи». Источники, близкие к Джексону, сообщили доктору Санджею Гупте из CNN, что певец на самом деле путешествовал с анестезиологом, который «отключал его ночью» и «возвращал его обратно» во время мирового турне в середине 1990-х годов.

Майкл привык получать то, что он хотел, и, если речь шла об определенном наркотике, способном облегчить эмоциональную или физическую боль, он ожидал, что сможет купить его без лишних вопросов. Однако он не просто хотел получить кайф ради кайфа. Мужчина не покупал наркотики у какого-нибудь проезжего в гастрольном автобусе. Он получал их от лицензированных врачей, отвечавших на его мольбы о помощи. Должны ли были медики найти более эффективный и правильный метод лечения, вместо того чтобы просто давать Джексону то, что он просил? Очевидно. Но один из них объяснил мне ситуацию лучше всего: «Когда сидишь в палате с ним, он плачет и ему больно, он не спал уже неделю… Он умоляет и умоляет тебя о помощи, и ты должен помочь. Должен. Людям со стороны легко осуждать и указывать пальцем. Но чтобы понять уровень его физической и эмоциональной боли, надо просто быть рядом». Показательно, что наркотик, которого, казалось, артист больше всего жаждал, был для него средством анестезии. Он хотел избавиться не только от своей боли, но и от всего мира. Казалось, что с него достаточно и певец просто хочет уйти.

Финансы Майкла всегда были предметом большого интереса, и самый распространенный вопрос после его смерти: действительно ли он был разорен? Простого ответа нет, и любой человек, не входящий в ближний круг, но пытающийся собрать воедино кусочки и фрагменты информации, чтобы получить четкое понимание того, что происходит, не знает, о чем говорит. Я провел много часов с блестящим адвокатом Майкла Джоном Бранка, который разбирался с делами Майкла. (Артист стал шафером на свадьбе Джона в 1987 году, вот насколько они были близки.)

Как бы много я ни знал о его богатстве, я все еще не до конца понимаю детали и, рассказывая об этой истории, никогда не пытался делать вид, что понимаю. И все-таки я знаю многое: до тех пор, пока где-то был миллион долларов, который Джексон мог получить, даже если часть денег была спрятана в наволочке подушки няни его детей Грейс, он был в порядке. (Да, очевидно, это произошло!) Ушел проницательный бизнесмен 1980-х годов, следивший за каждым из банковских счетов и требовавший полного отчета от Бранка, который работал на Майкла с 1980 по 2006 год, а затем вернулся незадолго до его смерти.

Хотя Бранка погряз в трясине долгов и активов, что, вероятно, озадачило бы даже самого опытного финансиста, певец, по большей части, не особенно беспокоился. Опять же, суд по делу о растлении в Санта-Марии может считаться основной причиной, по которой Майкл потерял интерес к своему богатству. После суда для него уже ничего не имело значения. Он сказал близким людям, что подписался на проведение лондонских концертов не из-за сотен миллионов долларов: «А потому, что мои дети уже достаточно взрослые, чтобы оценить то, что я делаю, а я достаточно молод, чтобы продолжать. Мне все равно, если люди не придут». Возможно, в последнем утверждении он немного лукавил. Конечно, билеты были распроданы невероятно быстро, публика все еще хотела видеть Майкла, это было совершенно ясно.