Майлз Бридон

Яркое солнце, выглянувшее с утра, оказалось недолговечным; его загородила величественная гряда облаков, и Майлз с Анджелой возвращались к домику садовника в атмосфере таинственности и полумрака. Возникало ощущение, что проклятие все еще висит над островом, хотя Хендерсон и поплатился за осквернение святыни. Трудно было избавиться от мысли, что каждая заросшая тропинка хранит следы враждебных сил, что коренастый дуб и взметнувшаяся к небу лиственница ломают голову над так и не раскрытой тайной. Дауни, где вода с прошлой ночи понизилась на несколько футов, тихонько посмеиваясь и журча, бежала мимо валунов у моста, словно осознавая, что выполнила свой долг стража. И мятущемуся воображению Анджелы почудилось, будто дым из каминной трубы расплывается в воздухе вопросительным знаком.

— Майлз, а на этот раз он говорил правду? — спросила она.

— Почти наверняка. Я задавал вопросы крайне беспорядочно, и он ни разу не сбился. Понимаешь, во время этих ужасных очных ставок всякий может грамотно врать, отвечая на последовательные вопросы. Но если запутать следы, вдруг пропустить пять вопросов и сразу перескочить к шестому, это сбивает с толку, человек начинает путаться, по крайней мере сомневаться. С Летеби этого не произошло, из чего я делаю вывод, что он говорил правду. И вообще я сегодня не заметил, чтобы он со свойственной ему тщательностью подбирал слова. Он даже сказал то, чего никогда не сказал бы, если бы больше знал, чем делает вид, что знает.

— А именно?

— Забыл. Но вспомню. Все, что он говорил, совпадает, насколько мне удалось разузнать, с действительно произошедшими событиями. Это окончательно убеждает меня в том, что он не лжет. И догадаться не мог, потому что просто не знает всего, что тут случилось. Так что, думаю, Летеби можно оставить в покое.

— Но почему ты не спросил у него про ключ от гаража?

— Ты не поверишь, но мне сдается, ему ничего не известно. А я старался по мере сил избежать прокурорского тона. Анджела, ты не против, если я попрошу тебя помолчать две минуты, пока мы дойдем до дома? Теперь у меня, пожалуй, сложилась вся картинка. Хочу еще раз пробежаться по главным пунктам, убедиться… А миссис Уочоуп все время сбивает с мысли.

Лейланд, первый из прибывших гостей, встретил их у входа, и Бридон спросил у него, удалось ли идентифицировать труп.

— Еще бы, — ответил посланец Скотленд-Ярда. — Без всяких яких. Не то чтобы у бедолаги хорошо сохранилось то, что было лицом, но на теле много татуировок, а у нас имелся с них рисунок. Он ведь из тех кочевников, кто делает себе татуировки на случай всяких непредвиденных обстоятельств вроде этих. Могу сказать, у меня гора с плеч, потому что против этого Хендерсона накопился солидный список обвинений, и доказывать их все пришлось бы до второго пришествия. Мне с самого начала не хотелось думать, что это он погиб в гараже. Слишком похоже на несчастный случай, чтобы объяснить полное отсутствие следов. Вам так не показалось?

— Еще как показалось. Вы правы, тут все с первой минуты пошло не так. Скажите, Лейланд, а у вас есть что-то на молодого Летеби? Я только что его выслушал, и, чтобы объяснить все тем, кто вовлечен в эту историю, мне придется повторить его рассказ. Так вот, из признаний Летеби можно заключить, что да, он имел преступные намерения (хотя и не собирался никого убивать), но цепь случайностей уберегла его от нарушения закона, и черты он не преступил. Однако если мой рассказ навлечет на него непредвиденные неприятности…

— Не думаю, что тут имеется повод для беспокойства. Конечно, мы за ним приглядывали, поскольку история с гаражом наводила на мысль о том, что Хендерсона, возможно, убил именно он. Но если все-таки имело место убийство, теперь его надо записать на счет Хендерсона. Скотленд-Ярд всегда готов предоставить мертвым погребать своих мертвецов.

Миссис Уочоуп явилась, страстно желая узнать события минувшей ночи, слухи о которых, предположительно имеющие своим источником чету Макбрейнов, уже взбудоражили округу.